хочу сюди!
Знайомства
 

Ліда

50 років, водолій, познайомиться з хлопцем у віці 46-56 років

Замітки з міткою «дракон»

Сортувати:
нові
популярні
Вид:
короткий
повний

WalesDragon

WalesDragon

Обсидиановый Змей #6. Тихий уголок (продолжение)

         Наконец-то публикую продолжение 6-й главы. Новый Год порядком выбил меня из колеи - пора возвращаться в строй и зажигать дальше!

         Кстати, к первой части главы я освежил иллюстрации)


http://s019.radikal.ru/i618/1407/0b/0c26a79a7532.jpg


                  Спустя два часа и несколько десятков горных вершин, оба дракона встретили перед собой глубокое каменное ущелье, которое, подобно змее, извивалось перед ними и уходило вдаль. Старший дракон, оказавшись над узкой пропастью, сложил крылья и стремительно "нырнул" в его недра. Дракончик, немного промедлив, повторил отцовский трюк и расправил крылья в нескольких взмахах от крохотного ручья, протекавшего по дну каменного коридора. Ловко пролетая в узком пространстве между отвесными склонами, сын следовал за отцом до тех пор, пока ручей совсем не пропал из виду: примерно там багровый дракон, ускорившись, набрал высоту. 

                 Отец Агнара был наглядным примером скорости и подвижности драконов с красной чешуёй, которые в этих навыках превосходили остальных своих собратьев. Дракончику не требовались доказательства этого утверждения - ему следовало доказать родным, что он сам достоин стать почётным представителем своего рода.

                 Минуя частые зигзаги в узких каменных коридорах Агнар не мог развить большую скорость - он просто не успевал бы управлять своим полётом, постоянно следя за возникающими на его пути препятствиями. Дабы кое-как наверстать расстояние он применил свою старую, но проверенную тактику: на прямых участках пути прибегать к ускорению за счёт рывков, немного сбавляя скорость на поворотах. Поймав, наконец, такой участок, дракончик пулей пронёсся до следующего заворота, за которым он наткнулся взглядом на тёмную фигуру, восседавшую внутри странного огрызка в стене ущелья.




                  На фоне прочих, почти ровных, отвесных стен, которые ему приходилось видеть раньше, эта дыра очень бросалась в глаза. В её пространстве от силы могло поместиться два взрослых дракона, и крылатый обладатель багровой чешуи не преминул возможностью занять одно из них. Завидев сына перед собой, он указал ему крылом на занятое для него место для посадки. С большой осторожностью красное в угольную крапинку создание приземлилось на уступ и, осматриваясь то вниз, то в сторону отца, ждало пояснений.

                   — Мы на месте, - заявил багровый дракон.

                    Дракончик, которым всё это время двигала жажда встречи с таинственным нарушителем, переведя дух, обратил внимание на скрытый в тени каменный проход позади взрослого дракона. Последний едва ли пролез бы в такой узкий по высоте проход, который скорее напоминал лаз. Агнар не мог вообразить себе подобного дракону существа, обитавшего бы в таком месте и сгорая от любопытства он, наконец, спросил:

                    — Кто здесь такой обитает?
                    — Ты, - коротко ответил отец.

                    Агнар не понял такого ответа. Ещё больше он не мог понять улыбки, которая читалась в разрезе пасти отца. 

                    — Я? - шевеля "ушами", переспросил дракончик.
                    — Да, ты. Это место - твоё новое логово, - сказал отец, глаза которого блестели очень непривычной для него добротой:  — Лучшее из мест, которое только может отыскать дракон. Я подобрал его именно для тебя.
                    — Но... зачем? - пуще прежнего удивлялся Агнар. 
                    — Чтобы оставаться здесь на ночлег и хранить то, что сочтёшь нужным.

                    Дракончик не знал, что сказать. О каком доме могла идти речь? Всем своим видом Агнар показывал отцу, что он не ради этого сюда летел, но каких-либо эмоций в ответ ему получить не удалось. Словно ничего не замечая, отец, пригнувшись под низким потолком пещеры, проводил удивлённого сына внутрь так называемого "дома".

                    — Осмотрись. Здесь гораздо просторнее, чем кажется снаружи, - произнёс багровый дракон, пройдя в главную полость пещеры.

                    Агнар, глазам которого открылось это пространство, не увидел перед собой ничего. Ничего того, что хоть чем-то напоминало бы ему жильё, достойное потомка огненных кровей. В этой пещере не было видно каких-либо проходов в другие каменные "комнаты" - была лишь ниша, которую Агнар заметил позади себя, пройдя вглубь зала. Её не было видно при входе в лежбище, что навело дракончика на мысль, что она предназначалась для того, чтобы подстерегать возможных врагов, посмевших войти в неприкосновенное драконье пространство. Только вот кому придёт в голову потревожить дракона в такой глуши?

                    Будучи ещё крохотным дракончиком Агнар прилетал в это ущелье, развивая свои лётные навыки, и кроме как хорошего места для мимолётной разминки его никогда не рассматривал. До ближайшего куста зелени, возле которого можно было встретить неосторожное млекопитающее, лететь было довольно далеко, к тому же в это место почти не попадал солнечный свет - юному созданию не нужно было придумывать множество доводов в доказательство своего недовольства. Между тем отец продолжал знакомить сына с удобствами нового логова:

                    — Под лапами у тебя могут хрустеть булыжники, но если их прибрать - будет вполне уютно. Также я счёл ненадобным приносить сюда хворост: при желании ты всегда можешь устроить костёр на самом себе.
                    — И не подумаю! - вспылил дракончик, для которого последняя фраза отца стала последней каплей в его чаше терпения. — Так ты решил меня наказать?!
                    — Нет. Мне не за что тебя наказывать, - невозмутимо ответил отец.
                    — Я не хочу жить в таком месте! Почему ты не известил меня об этом раньше?
                    — Потому, что не смог бы оценить новое логово, не покидая старое.
                    — Зачем мне другое логово?! - возмущённо воскликнул Агнар, едва отец раскрыл рот, чтобы продолжить фразу. — Я - твой сын! Ты ведь собирался рассказать мне о том, с кем тебе пришлось столкнуться! Раз хочешь научить меня бороться с опасностями - так научи! Вдруг это сгодится мне в будущем!

                    Багровый дракон на такой выпад лишь хмуро фыркнул, затушив тем самым пыл сына и погрузив пещеру в холодную тишину. Агнар не знал, чего можно было ожидать от отца после такого знака, но в ту минуту его это совсем не тревожило - он был твёрдо уверен в своей правоте. Водя хвостом по полу из стороны в сторону, словно веником, отец, наконец, хлопнул им по земле и прохладно произнёс:

                    — Следуй за мной, Агнар.

                    Дракончик успел только хлопнуть глазами, как старший змей сорвался с места и, скрипя шипастым гребнем по низкому потолку, последовал наружу. С осторожностью и не меньшим любопытством глядя ему вслед Агнар, решил долго не задерживаться и скоро нагнал отца снаружи. Что бы его не ожидало, это было всяко лучше, чем оставаться в тесном, не нужном ему месте.

                     Без лишних красивых манёвров багровый дракон вылетел из ущелья и устремил свой полёт в противоположную заходящему солнцу сторону. Как и в извилистых коридорах пещеры, он летел так быстро, как только могли летать представители его рода, чем заставил догонявшего его сына, испустить не один пот под своими чешуйками. Весь полёт он не оглядывался в сторону сына, молча пересекая появлявшиеся перед ним горные гребни, до тех пор, пока расступившиеся перед ним вершины не открыли ему взор на налитую золотистым светом заката долину.

                    Её местность была самой просторной и роскошной среди всех вышеописанных долин. Нельзя было сказать сразу, что именно придавало ей этот статус: то ли разнообразие зелени, которое покрывало её просторы, то ли широкая река, рассекавшая её напополам, то ли обильная травянистая подстилка, которой точно не мог похвастаться двор перед домом драконьей семьи. Зелёные склоны венчали серые горы, которые с точки зрения драконов сливались в одну цельную форму, чем-то напоминавшую корону. Словно заворожённый этим видом багровый дракон, замедлил полёт и позволил сыну догнать себя. Приземлившись на большой мшистый валун, разлёгшийся на берегу реки он проворчал:

                    — Хмр...

                    Этот звук ничего не означал даже на драконьем языке, но для юного создания, привыкшего к невнятным речевым оборотам отца, это была фраза, переводящаяся как "Сам знаешь..."

                    — Долина Заката, - заворожённо произнёс Агнар, осматриваясь вокруг. — Закаты здесь совсем не изменились...
                    — Хорошо, что ты помнишь это место.
                    — Я не могу его забыть. Здесь мы жили до того, как осели поближе к побережью.
                    — Тебе больше всего хотелось бы вернуться сюда, так понимаю?
                    — Да.
                    — А ты помнишь, почему нам пришлось оставить это логово?
                    — Потому, что я забрёл туда, куда мне не следовало летать, - отводя взгляд, пробормотал Агнар
                    — Нет. Дело было не в этом... - сказал отец и, спустившись с камня, последовал вверх по зелёному склону.

                      Говоривший загадками отец был для дракончика привычным явлением. Уж кому, как не ему удавалось оставить после разговора с собой больше вопросов, чем ответов. Последовав за ним по пятам, не обращая внимания на спрятавшееся вокруг зверьё, Агнар надеялся выжать из отца ответы как можно скорее.

                    — Осмотрись. Вспомни всё, что тебе здесь нравилось, - не озираясь обратно, сказал старший дракон.

                   Агнар ушёл в свои мысли. В его памяти это место запечатлелось заревом заката, которое наблюдал всякий раз покидая просторы родной пещеры, едва проснувшись. Даже сейчас, следуя за отцом по зелёной траве он чувствовал, словно не покидая свою старую долину, он, как обычно, возвращался к себе в логово после вечернего водопоя. Несмотря на то, что он наведывался в эти края по три, а то и по шесть раз в год, успевать к закату, пробуждавшему в нём эти воспоминания, ему ни разу не удавалось: проснуться посреди дня и покинуть пещеру ему бы никто не позволил, а о том, чтобы остаться здесь на весь день, в его семье и речи идти не могло.

                    — Это самое красивое место во всём Острокаменном нагорье. Твоей матери оно очень пришлось по духу, - сказал отец Агнара, по взгляду прочитав мысли сына. — Даже я, когда-то потеряв бдительность, не смог устоять перед её желанием остаться здесь... Ты заметил, что некоторых животных, которых здесь можно повстречать, невозможно увидеть в других уголках этих гор?
                    — Ну, рысей я больше нигде не встречал. Ты мне ещё давно запретил их тревожить.
                    — Верно, но таких видов здесь обитает намного больше. Я понятия не имею, есть ли у них собратья где-нибудь ещё в этом мире, но в тех лесах, которые растут у подножий по ту сторону Предела, их уже точно нет.
                    — Как? До Надоблачного Предела здесь не так далеко лететь!
                    — Горы. Они настолько высоки, что ни одно создание, способное их истребить, не сможет сюда проникнуть. Это место - благоприятная среда для тех, кто хотел бы остаться здесь навсегда и давать жизнь новым поколениям, - сказал старший дракон и ступил на пологую поляну, с которой открывалась панорама едва ли не всей долины. — Но скоро этому может придти конец.

                    Отец-дракон мрачно фыркнул. Агнар, услышав его слова, настороженно сбавил ход, предчувствуя что-то нехорошее. Поравнявшись с поляной, он обнаружил родителя задумчиво сидящим перед крохотной кучкой пепла, возле которой вразброс лежала груда булыжников, непонятно для чего уложенных на траве. Завидев перед собой удивлённого сына, багровый змей с каменным выражением морды заявил:

                    — Здесь был наш нарушитель, предвестник конца этих гор, какими мы их с тобой знаем.

                    Серьёзность, с которой его отец заявил такое, Агнар не мог подвергнуть сомнению, но его глаза в упор не видели в этих обыденных знаках на земле что-то столь угрожающее.

                    — Что он такое? - спросил он.
                    — Подобие птицы в теле из металла. Существо, у которого нет жизни и которое никогда не ощущало биение сердца. Издевательство над самой природой, творение рук человечьих.

                    Воображение Агнара вскипело, встретив перед собой столь сложную задачу: живой, но, в то же время, не живой, размером с дракона, громко летающий кусок металла, зачем-то посланный маленькими людьми в эти края, ещё меньше вязался с картиной перед его лапами.

                    — Но причём тут кострище? - спросил дракончик, подобрав слова для вопроса.
                    — Оно появилось здесь неспроста. Запомни: ни один дракон не разводит костёр вне своего убежища, - сказал отец, перебирая пепел. — Я последовал за услышанным тобой "тарахтелётом" на юг, как только ты уснул, однако, настичь его там мне не удалось. Оказавшись на краю земли, на южном ледовитом берегу, я было решил, что он последовал себе дальше, сквозь Заокраинное море, куда-то к зелёным драконам...

                    Старший дракон прочистил горло. Длительные разговоры были для него большой редкостью и касались они, в основном, описания его завораживающих полётов по далёким краям, то по одну, то другую сторону гор.

                   — Но затем какое-то предчувствие привело меня сюда, - продолжил он. — И оно меня не обмануло. Была середина ночи, когда я, оказавшись здесь, посреди привычной тишины увидел поднимавшийся вверх отсюда столб дыма. Прямо здесь, где сейчас лежит мой хвост, стоял он, мерзкий шумовёрт, блестевший металлом в свете Амаира, с прозрачными стеклянными глазами, и лежавшими накрест досками на его макушке. Ещё у него был хвост, такой же как у тебя, но с вертящимся наконечником.
                    — А лапы у него были? - спросил Агнар у отца, который как раз пытался показать ему то самое чудище с помощью уцелевших, но порядком обуглившихся дров.




                    — Нет. Он стоял на чём-то другом. В ту ночь близ него, у кострища, я увидел два собранных укрытия из ткани, в которых могут ночевать только люди. Их было двое: на рассвете мне удалось их увидеть: тогда они свернули всё, что с собой принесли, спрятались во внутренностях их летелки и полетели прочь, куда-то за Предел. Куда именно - мне неведомо, равно как и то, с какими намерениями они были здесь.
                    — Выходит, ты отпустил этих людей? И даже не оказал им гостеприимство? - разочарованно спросил сынок.
                    — Нет, к их же счастью.
                    — Но тогда они расскажут другим людям о нашем месте! Ты ведь очень не хотел допустить такого! Почему нельзя было с ними поговорить?
                    — Не вижу проку. Не они, так другие люди прилетят сюда со временем: на то у них уже есть средства, а это место очень бросается в глаза, - сказал дракон-отец, и, иронично фыркнув, продолжил. — Я предчувствовал, что это произойдёт, рано или поздно. Поэтому и подыскал для нас логово в таком отдалённой и неприглядной Безоблачной долине, на которую люди на обратят никакого внимания. Их тарахтелка не свернула и даже не сбавила скорости, пролетая над нами, чего нельзя сказать об этом месте...
                    — Они обнаружили наше старое логово? - встревожившись вдруг спросил Агнар.
                    — Нашли, конечно. У них были глаза.
                    — О, нет! - воскликнул Агнар и бегом помчался в сторону своего старого дома.
                    
                   Старший дракон, даже не фыркнув, а просто подёргав гребенчатыми "ушами", пронаблюдал за этим зрелищем и без всякой спешки последовал по горячим следам сына. Пещера, в которую ворвался наш герой, была хорошо видна с вышеупомянутой поляны, примыкавшей прямо к стенам высоких острых гор: закат выдавал её расположение тенью от скалы, закрывавшей проход в неё. Следуя к ней вверх по каменным "ступеням", багровый дракон вновь обернулся к заходящему солнцу - к тому времени оно почти зашло за горизонт, выглядывая в небе оранжевым полукругом.

                   Саму пещеру, о которой шла речь, автор мог бы описывать долго и радужно, так как в ней было на что посмотреть: чего только стоили запутанные извилистые проходы, которые связывали собой с десяток каменных залов. Едва ли не все они сохранились в первозданном виде, который выдавали острые, торчащие из земли, сталагмиты. Остальные же были приспособлены бывшими обитателями под жилые помещения, в которых цеплявшимся за всё каменным пикам не было места. Пройдя через своеобразную "прихожую" в главный каменный зал хозяин пещеры услышал раздававшийся сквозь тьму шорох и метание. Мрачно улыбнувшись, он сел на давным давно выглаженный каменный пол и принялся ждать.

                  Не прошло полминуты, как туда, сломя задние лапы, влетел дракончик. Если бы можно было включить свет, в его глазах можно было бы прочитать растерянность, которая внезапно сменилась страхом, едва в его поле зрения попал знакомый силуэт с длинным шипованным гребнем. Взяв себя в лапы после короткого онемения, Агнар прошёл мимо отца, как ни в чём не бывало, направившись к выходу.

                  — Все твои старые сокровища на месте? - поинтересовался дракон-отец.
                  — Нет, папа! - вздрогнув, ответил Агнар. — Но я сейчас их найду!
                  — Не стоит. Я их забрал.

                  Дракончик с удивлённо-недоверительным выражением морды обернулся к отцу, который, как и всегда, проявлял полную невозмутимость, и спросил:

                  — Куда ты их спрятал?
                  — Они лежат у тебя дома, в Змеином ущелье.
                  — Они были там?! Ты мне об этом не говорил!
                  — Я ведь уже советовал тебе прибраться там, — довольно фыркнув, сказал багровый дракон. — Мне пришлось перебрать гораздо больше камней, чтобы добыть для тебя эти самородки.

                  Агнар скривился.

                  — Я не хочу туда возвращаться. Неужели мне не можно вернуться обратно? - спросил он.
                  — Можешь. Только стоит ли? — сказал отец и подошёл к сыну. — То место - особенное.
                  — Что же в нём особенного?
                  — Оно - знак того, что ты стал ближе к Клану - как духом, так и телом. Оттуда ты быстрее сможешь найти пещеры Красной чешуи.
                  — Ты мне о таком не говорил! - удивлённо сказал Агнар.
                  — Разумеется. Ты перебил меня, когда я собрался сказать об этом.
                  — Извини. Ты расскажешь мне, где находится дом Клана? - воодушевился сынок.
                  — Да, но немного позже, - сказал старший дракон и последовал к выходу.
                  — Когда "позже"? - вдогонку спросил Агнар.
                  — Как только я кое в чём удостоверюсь. У тебя это не займёт много времени, но потребует много сил.

                  Дракончик задумался. Так много событий не происходило с ним в один день и ему было непросто привыкнуть к новой действительности. Молча он следовал за отцом, осматривая знакомые с детства уголки пещеры. Несмотря на то, что они совсем не изменились за те десять лет, которые он не ночевал здесь, их вид казался ему чужим. Все потайные места, которые когда-то использовал для пряток, и которые он помнил до сих пор, уже не манили его своей скрытностью и загадочностью. Возможно, ему и в самом деле следовало получше узнать новое жилище: как знать, что там ещё затаил для него хитрый отец? 

                 На выходе из пещерных лабиринтов двух драконов встретило сумеречное небо, предвещавшее новую короткую летнюю ночь. По широким просторам долины гулял лёгкий, но постепенно усиливавшийся ветерок, который как раз подходил для рождённых парить над землёй созданий.

                 — Пора домой, - заявил взрослый дракон. — Только на сей раз я лечу к себе, а ты - к себе. У тебя есть сутки, чтобы освоиться с новым логовом. Завтра ночью буду ждать возле Ястребиного пика - не задерживайся. И держись подальше от неведомых нарушителей, какими бы они ни были.
                 — Хорошо, папа! Скажи маме, что я скоро её навещу.
                 — Не стоит. Думаю, она сама прилетит раньше, - улыбнувшись, сказал отец-дракон, после чего одновременно с сыном взмыл в воздух, где над вершиной горной "короны" оба дракона разлетелись в разные стороны.

                 Впервые Агнар покидал долину Заката без чувства тоски по старому дому. Он даже не оборачивался в её сторону, а просто летел вперёд на небольшой высоте, но на большой скорости, уворачиваясь от надвигавшихся на него каменных стен. Как ни странно, такой путь домой у Агнара не занял много времени, что давало ему надежду на быстрое привыкание к новым условиям проживания. Куда больше времени занял поиск той самой дыры, спрятанной в ущелье: ночью её обнаружить было ещё сложнее, чем днём. 

                Порядком уставшему дракончику после длительных поисков посчастливилось узнать знакомый поворот и посадочное место, на которое он с большой охотой приземлился, не заметив острого каменного шипа на уступе. Заметил он его лишь услышав какой-то рвущийся звук, который, как оказалось, издало его правое крыло.

                  "За день должно затянуться" - подумал про себя Агнар, оценивая характер повреждения. Недовольно глянув вслед на спокойно торчавший из земли каменный осколок, он скрылся во мраке своего нового убежища, скрытности которого наверняка бы позавидовали его собратья по крови. Той ночью он сделал для себя чёткий вывод, что лучшее убежище - это убежище, которое не удастся отыскать даже самому.
                  
               Между тем, парой часов позже, в другом, более безоблачном уголке гор, багровый дракон мирно лежал у горевшего перед ним костра, сжимая что-то в одной из лап. Несмотря на свой уставший вид, он не отрывал взгляда от пляшущего перед ним пламени, чем заставил поволноваться стоявшую рядом алую спутницу.

                — Отдохни, Таргр. Ты не спал уже три дня, - сказала она.
                — Разумно ли я поступил, Сагмара? - задумчиво спросил Таргр, не оборачиваясь к ней.
                — Ты о нашем сыне? - переспросила драконица, подвинувшись к нему поближе.
                — Нет. Ты знаешь, что на самом деле тревожит мои мысли... - сказал он закрыв глаза. Продолжая перебирать в лапе два чёрных стеклянных осколка, он поднял веки и встретился взглядом со своей избранницей: — По поводу Агнара моё решение остаётся неизменным - другого пути нет.

                Основательно прочистив горло, багровый дракон положил камешки на землю и самым что ни есть серьёзным тоном отрезал:

                — С этих пор никаких ему поблажек и никакой пощады!

                 © Пенькин А.В., 2015
           Такие вот дела творятся в драконьих краях. Кстати, скоро я опубликую приблизительную карту местности, в которой происходят события включительно со 2-й главы.

           Конечно, в последней иллюстрации я допустил ляп с размером охапки дров: по размерам она сопоставима с 10-летним ребёнком. И таких ляпов у меня немало. Надо будет в ближайшее время уточнить размеры и масштаб драконов по отношению ко всему остальному. Пока что образцом для меня будет прошлогодняя иллюстрация: http://i024.radikal.ru/1405/e5/a3213c42a493.jpg

           На сей раз мне нечего особо добавить к самой главе: несколько ближайших глав должны прояснить обстановку, оставляя при этом новые загадки на будущее. Жаль, сейчас события развиваются медленно, но предпосылки к сдвигу в этом плане уже есть и 2015-й год должен освежить рассказ. Неспроста я дал седьмой главе название "Раскат грома"!
7

WalesDragon

WalesDragon

Обсидиановый Змей #6. Тихий уголок

          Как и обещал, размещаю 6-ю главу в канун Нового Года. К сожалению, сегодня я совершенно не успеваю с графической частью главы, хотя текстовая часть уже готова, поэтому размещаю сегодня только первую половину главы. Вторая половина появится после Нового Года: завтра или послезавтра, когда будут готовы дополнительные иллюстрации.

          Пользуясь случаем поздравляю всех подписчиков, "жителей" нашего портала и просто любителей драконов с наступающим 2015-м годом! Желаю всем неисчерпаемого здоровья, крепкого духа, неугасимой любви, огненного порыва в делах и выдающихся успехов в добрых делах!ura bokali moroz podarok podmig


http://s013.radikal.ru/i325/1407/19/5f85c2e81e1f.jpg                 
                                                


Глава 6: Тихий уголок



                  Свет нового дня озарил горный край, скрывавшийся за Надоблачным пределом, стараясь отвлечь собой внимание от появления незваного гостя. Однако, шум, который продолжал эхом раздаваться над пустынными вершинами тяжело было скрыть. До недавних пор тишина в южных горах нарушалась редко, а к тем немногим её нарушителям местные обитатели, среди которых часто можно встретить горных баранов, ирбисов и горных козлов, привыкли много поколений назад. Среди этих просторов самым тихим местом, о котором только мог мечтать уставший от суеты человек, по праву можно было считать долину, которая в отличие от прочих своих сестёр, была украшена красивым высокогорным озером, по форме напоминавшим сердце в анатомических очертаниях. Даже гром, самый шумный нарушитель спокойствия, редко был слышен там - облака над долиной обычно подолгу не задерживались. 

                  Драконы, обитавшие в этом тихом уголке, давно обратили внимание на эту особенность, и за это между собой прозвали её Безоблачной. К сожалению, настроение их самих тем утром никак нельзя было назвать так же. 

                  Особенно это касалось красного в угольную крапинку дракончика, который, скрывшись в тёмных недрах своего дома, напряжённо ждал вестей под крылом матери. Впервые в жизни он увидел, как его отец отступил: неужели на свете могло существовать что-то, что могло бы нагнать страх на могучего взрослого дракона, которого боялся он сам?

                  Некоторое время спустя, после того, как отзвуки наружного шума растворились в тишине, в большой зал ступил крупный дракон с десятком веток в зубах. Спутница и сын встретили его сдержанным молчанием, терпеливо ожидая от него слов. Разложив хворост на пепельной кучке, оставшейся с прошлого костра, глава семейства тяжёлым выдохом разжёг новый огонь, более скромный по силе. Как только пламя осветило его багровую чешую и налило драконьи глаза золотистым блеском, он обратился к сидящей перед ним семье:

                  — Не выходите наружу. Только что наш дом миновала опасность с неба.

                  В воздухе повисло молчание. 

                  — Какая опасность? - настороженно спросила драконица.
                  — Опасность, вероятно прилетевшая из краёв Запределья. Издаваемый ей звук был слышен за восьмидесять гребеньев. Его могла услышать даже ты.
                  — Я слышала лишь твой рык и топот перепуганного Агнара, - ответила она, пробегая кончиком крыла по шипам на спине сына.
                  — Как угодно, вам обоим не следовало там быть. Я видел его... Нарушителя. Будучи размером с наших собратьев он летал без крыльев - такое в природе не может существовать, - сказал старший дракон, после мрачно фыркнул. — Оно ещё где-то здесь, в горах, и до поры, когда я с ним разберусь, не покидайте долину.

                 Багровый дракон умел говорить убедительно, и его слова о таинственном нечто прорвали бурный поток воображения в сидевшем напротив него Агнаре. Любопытство стёрло с его морды тревожное выражение, а из драконьей пасти едва-едва выглядывал кончик языка. Ему не терпелось выведать у отца больше подробностей, однако свою пасть он держал на замке, зная, что у старшего дракона всегда найдётся запас вопросов для усмирения чрезмерного детского любопытства.

                  — Тебя это особенно касается, - сурово подчеркнул багровый дракон, сосредоточив взгляд на сыне. — Не смей высовывать свой нос из пещеры до тех пор, пока я не разрешу. Ясно?

                 Отец, чей испепеляющий взгляд для пущего устрашения поддерживался горящим пламенем костра, несмотря на всю свою внушительность, не произвёл ожидаемого воздействия на сына. Агнар, у которого затруднений со слухом никогда не наблюдалось, сидел невозмутимо под материнским крылом, уйдя куда-то в свои мысли. Они настолько заняли его, что ему не хотелось прерывать их поток своим грубым драконьим голоском, поэтому в ответ он просто кивнул.

                 — Произнеси вслух! - строго потребовал багровый дракон.

                 Агнар взглотнул, едва заслышав эту интонацию: когда отец был серьёзен, ему опасно было перечить. Это обстоятельство тревожило его гораздо больше опасности, которая стояла в его семье на повестке дня.

                 — Ясно, - ответил сынок, после чего немного поник в выражении морды. — Буду сидеть в пещере...
                 — Другое дело. Теперь ложись спать и набирайся сил. Скоро они тебе понадобятся, - сказал отец, после чего затушил ещё не догоревший костёр своей лапой.

                 Пещерный зал погрузился во тьму. 

                 — Почему так рано? - возмутился Агнар.
                 — Чем раньше уснёшь, тем больше сил наберёшься, - произнёс ласковый голос над его головой.

                 По ту сторону кострища кто-то удовлетворительно фыркнул. Красного дракончика это особенно возмутило, однако, зная непреклонность того самого "кого-то", он, ни слова не говоря в ответ, отправился на поиск удобного места для сна. На это у него ушло немного времени - скоро сквозь мрак по залу раздалось знакомое читателю "детское" сопение. Родители никак не отреагировали на такое поведение: у драконов не было принято желать друг другу спокойной ночи. Так сложилось не потому, что они ложились спать по утрам, а потому, что пожелания никак не влияли на спокойствие их сна. Проверено поколениями.

                 Агнар и без всяких пожеланий легко погрузился в сон. Дракончик был уверен, что там время его домашнего заточения пролетит гораздо быстрее и незаметнее, и вообще, в заточении грёз что-то интересное происходило гораздо чаще, чем в том мире, который он привык видеть каждую ночь. Мысль о противоестественном пленила его сознание, а воображение то и дело насыщало его сон, рисуя невиданных жутких существ, которые, по его представлениям, могли бы так встревожить отца. Увы, как бы он не пытался, они его не пугали, хотя многие из них вполне могли бы нагнать страх на взрослого человека.

                 Чего вообще могут бояться драконы? Подобный вопрос никогда прежде не тревожил Агнара, потому что ответ на него он знал давно - ничего. И хотя самого его порой одолевали страхи, он согревал себя мыслью, что они перестанут его тревожить, как только он подрастёт до размеров отца, когда чешуя на теле станет плотнее, нагрудные пластины будут расти внахлёст, а издаваемый им рык заставит всех незнакомцев проявить к нему должное уважение. Так он думал до этого утра. Теперь же, в мире своего воображения, он до самого вечера искал новый ответ, позабыв о тех кошмарах, которые будили его прошлым днём.
                  
                 Вдоволь выспавшись, Агнар первым делом решил проверить время суток наружу. Он не знал, как его родителям удавалось быть в курсе времени, оставаясь внутри пещеры: циферблат на его биологических часах всегда покрывался пылью, когда он ложился спать не вовремя. И только когда тусклый серый полукруг показался перед его глазами на выходе из дома, стрелки часов в голове дракончика приняли правильное положение - наступал вечер.
 
                 Это было хорошее время, чтобы насладиться красивым закатом солнца, однако сегодня это зрелище ему оставалось лишь воображать. С поникшим выражением морды, которая едва выглядывала из пещеры, он просидел минут десять, пока в его поле зрения не попала крылатая алая фигура, которая скользя по воздуху, направилась прямо к нему.

                 — Ты уже набрался сил, сынок? - спросила драконица, приземлившись на уступ.
                 — Да. Только дома от них проку нет, - ответил Агнар, отводя взгляд.
                 — Тогда выходи наружу. Сейчас хороший ветер поднялся.
                 — Папа велел мне не высовываться из пещеры.
                 — Он возражать не будет. 
                 — Правда? - удивился Агнар, а затем скорчил ироничную мину. — Пусть он это сам мне и скажет.
                 — Когда ты летал к людям, его разрешение тебе не понадобилось, - заметила драконица, после чего, улыбнувшись, добавила:— После того, как ты уснул, он сказал мне, что с твоей помощью ему удалось заранее распознать опасность, и тогда я настояла на том, что оставаясь в пределах долины у тебя будет время услышать нечто подобное и предупредить меня. Только после этого, помни, - сразу домой!
                 — Хорошо, только где сам папа?
                 — Он сейчас устраивает приём нашему гостю. Лучше нам в это не вмешиваться...

                 Дракончик вопросительно посмотрел на свою маму. Для него слово "гость" было чем-то далёким от понимания, а если бы он и мог его понимать, то назвать гостем в своей долине он мог разве что перелётную птицу или облако, случайно занесённое ветром. Сама мысль о том, что отец мог в ту минуту "устраивать приём" пришельцу из самого Запределья где-то неподалёку, не давала ему сидеть спокойно и наслаждаться привычными радостями.

                 В другие времена Агнар спокойно мог целыми днями отсиживаться в пещере и устраивать редкие полёты, не покидая долины. Обычно это происходило в зимние ночи, которые в горах были особенно холодными. Эту же ночь наш герой провёл облетая долину вдоль и поперёк, попивая воду из разбросанных под долине ручейков, питавших горное озеро. Среди покрытых амаировым светом скал ему даже удалось отыскать своего старого знакомого, с которым он не виделся несколько последних амаирий*. 
 
*амаирье - время полного цикла Амаира, единица времени аналогичная месяцу, используемая как людьми, так и драконами. Недели у драконов отсутствуют.
 
                Это был горный баран с надгрызанным рогом, которого Агнар когда-то полуживым вытащил из провала, в который тот угодил, завидев летевшее над ним красное чудовище. Тогда ему посчастливилось избежать печальной участи благодаря состраданию дракончика, который в тот день не был голоден и просто искал приключений, не улетая далеко от дома. Осторожно сжимая в лапах маленькое животное, юный спасатель понимал, что рано или поздно кто-то из драконьей семьи всё равно съест его первого спасённого, и, скорее всего, это будет он сам. На этот случай Агнар отгрыз ему кончик левого рога и отнёс его родителям, заявив, что тот отныне станет его личным и неприкосновенным представителем среди горных баранов. В конце концов, чем бараны хуже людей?

                Этой ночью подросший за пять лет уполномоченный баран, в отличие от своих сородичей, встретил своего покровителя как всегда неподвижно: то ли из уважения, то ли из страха вновь испытать судьбу. Опасный гость не давал ему повода для тревоги: Агнар, как правило, встречал своего "питомца" молча, дабы не спугнуть его своим "голосом", и проводил с ним время сидя рядом также неподвижно. Для дракончика это маленькое существо было единственным животным, которое не боялось находиться рядом с ним и, тем более, не убегало от одной лишь его тени.


Authorized argali by WalesDragon-2012


                 Глядя на него Агнар вспоминал о тех двуногих созданиях, с которыми ему удалось познакомиться пару ночей назад и тихо, в глубине души, жалел, что не мог с ними также непринуждённо сидеть рядом. Наверное, он мог бы навестить их в будущем, когда ему, взрослому, условности родителей и клана не будут серьёзной помехой.

                 Ближе к рассвету красный дракончик покинул своего знакомого и отправился на самую высокую вершину их большого, размером с долину, двора. Там он до самого восхода оглядывался по сторонам в надежде встретить отца раньше, чем тот доберётся до дома. К сожалению, этим утром ожидания Агнара не оправдались: отец так и не показался над горизонтом. Матери с трудом удалось привести его в пещеру и усыпить одним из драконьих сказаний, которое он особенно не любил дослушивать до конца.

                  Так пролетел ещё один день. Новая ночь ничего не принесла дракончику, кроме пары пролетевших над долиной облачков на фоне убывающего Амаира. Агнара тревожило длительное отсутствие отца, однако невозмутимость матери, которая, как прежде, легко плавала в потоках воздуха, внушала ему спокойствие. Уж кому, как не ей, лучше знать своего спутника жизни. 

                  Не один раз она рассказывала сыну о том, что порой ей слышится голос Таргра, даже когда тот находится где-то далеко-далеко от неё. Агнару эти слова очень напоминали отрывок из сказания о Сапфировом Змее, которое, судя по всему, его маме больше всего нравилось. Как недавно признанному обладателю хорошего слуха, ему особенно интересно было представить, как можно услышать то, что находится за десятки гор и за десятками ветров. 

                 Под конец ночи, сворачиваясь калачиком перед сном, он поймал себя на этой мысли и, подумав об отце, закрыл глаза. Теряя сознание в сладких объятиях сна он старался поймать хотя бы слабую нотку отцовского рычания, чтобы ухватиться за неё покрепче...

                   — Пробуждайся, Агнар! Успеешь ещё силы собрать! - внезапно прорычал отцовский голос.

                   Пойманный голос оказался как никогда громок и отчётлив. Красный дракончик, будучи в полусне, как ни в чём не бывало, промямлил:

                   — Что, пап? Я долго ждал тебя, где ты там летаешь? 
                   — Я здесь, если ты не заметил. Поднимайся на лапы.
                   — Где это "здесь"?
                   — Прямо перед тобой!

                  Агнар медленно раскрыл глаза. В пещерном зале горел костёр, а возле него, раскрыв крылья, стояла до боли знакомая фигура багрового цвета. Как она там оказалась, ему было непонятно, но в полусне, как и в любом сне, любое недоразумение или необычность воспринималась вполне естественно. Прислушавшись к словам, дракончик нашёл в себе силы подняться.

                   — Ты нашёл ту странную жужжалку? - зевнув, спросил сынок.
                   — Нашёл... - ответил багровый дракон, после чего заметил, что поднявшийся с пола Агнар начал засыпать стоя прямо на своих четырёх. — Не трать время на разговоры! Сегодня мы отправляемся в дневной полёт.

                   Это заявление освежающе подействовало на юное создание. Хлопнув по земле хвостом в сопровождении огненной вспышки, Агнар привёл себя в боевую готовность:

                   — А, что, сейчас середина дня?
                   — Да, но для нас это ночь. Пусть полуденный свет тебя не обманывает.
                   — И куда мы летим?
                   — Скоро узнаешь. Только будь в воздухе тих, как хищник, несущий оленя в пасти, - поговорим, когда доберёмся до места, - сказал отец, после чего на его морде нарисовалось некое подобие улыбки. — Тебе там понравится.
                   — Раз так, я согласен. А можно мне по пути настоящего оленя поймать?
                   — Хочешь есть - лови. Только изволь заглатывать по частям, подрастающий дракон клана Красной чешуи.

                   Агнару это предложение понравилось и дожидаться его готовности долго не пришлось. Он уже собирался вырваться наружу, навстречу солнечному свету, но, отец, который должен был идти впереди, отвлёкся на полыхающее пламя костра, которое почему-то притянуло к себе его внимание. По ту сторону пламени стояла алая драконица, которая, судя по всему, никуда не торопилась и с любопытством наблюдала за суетой сынишки. Багровый дракон, переведя взгляд на неё, попросил её не гасить пламя до их ухода. 
                   
                   — Разве мама не полетит с нами? - вмешался Агнар.
                   — Нет. Мы отправляемся вдвоём, - сказал багровый дракон.

                   Тем временем алая драконица подошла к нему и, стряхнув с его чешуи какую-то грязь, сказала сыну:

                   — Будь осторожен.
                   — Буду! - заверил сынок, и, вильнув хвостом, последовал за отцом, который направился к выходу.

                   Вслед за двумя путешественниками зал покинула и драконица, по традиции сопровождая их в путь. По дороге, посреди одного из тёмных коридоров, дракон-отец, который шёл впереди, вдруг наткнулся передней лапой на что-то мелкое. На ощупь это был какой-то твёрдый предмет, не превышавший по размеру фалангу драконьего пальца. В другом случае обладатель плотного кожного покрова, устеленного плиткой из багровой чешуи, скорее всего, не обратил бы на такое внимания и пошёл бы дальше, если бы не находился у себя дома.

                   — Сдаётся, мне, Агнар, я нашёл ещё одну твою пропажу, - на удивление размеренно произнеся эту фразу, он поднял предмет с пола, поднёс его к сыну: — Подсвети.

                   Дракончик повиновался и подсветил находку своим естественным "фонарём". Завидев её, Агнар, выпучив глаза, мгновенно закрыл пасть. 
                   
                   — Надеюсь, это не был осколок с Эгнамората? - после короткого затишья спросил отец, который не успел рассмотреть цвет находки.
                   — Нет, папа! Тот осколок ещё со вчера лежит на самом видном месте в хранилище! - выпалил Агнар. — Это мог быть  хризоберилл, который я уже год ищу.
                   — Ладно, - фыркнув, сказал отец. — Сагмара, спрячь его потом обратно. Сыну сегодня будет не до этого.

                  На этих словах сын выхватил находку из лап отца, и затем, зажав его в ладони, продолжил следовать за ним к выходу. Камешек, цвет которого явил огонь, оказался чёрным, с блестящей, как у стекла, поверхностью, тот самый, который Агнару впервые посчастливилось увидеть лишь на днях. Скрывая во тьме своё удивление дракончик не мог понять, как главная ценность его хранилища, которой явно не был хризоберилл, вдруг оказалась посреди прохода. Впрочем, Агнар скоро успокоил себя: отцу явно было не до этого, а мама уж точно пристроит камешек куда нужно.

                   Как только трое драконов подошли к вратам в мир солнечного света, старший змей обернулся к своей избраннице и попрощался с ней безмолвно пошевелив множественными отростками на своей челюсти. Вслед за этим, виртуозно махнув хвостом, он вышел наружу, явив свету свой багровый окрас, и тогда Агнар, который только этого и ждал, вручил спрятанный камешек матери.

                   — До встречи, мама! Положи его так, чтобы он больше не исчезал, - воскликнул красный дракончик, и, вприпрыжку, вырвался из тёмных стен родного дома к обласканной дневным светом природе. Встретившись на взлётно-посадочном уступе отец с сыном одновременно оторвались от земли и устремились ввысь.

                   Проводив их взглядом драконица взглянула на камешек, оставленный в её ладони. Это определённо было вулканическое стекло, камень, на который она вдоволь насмотрелась за последнее время. Зная ценность, которую он представлял для её сына, она бережно спрятала его в своей пасти и неторопливо отнесла на законное место в хранилище драгоценностей. Место, которое Агнар заготовил для камешка, было оборудовано им вчерашней ночью из камня с маленькой выемкой, который ему посчастливилось отыскать в томительные часы ожидания отца. Драконица хотела было положить стёклышко на место, как вдруг увидела, что оно уже было занято другим предметом.

                    Удивлению матери не было предела, когда в свете своего пламени она увидела перед собой точно такой же чёрный осколок, как тот, который она только извлекла из пасти. Оба камешка были целыми и соразмерными друг с другом, что навело её на одну мысль, которую она вряд ли допустила бы в другом случае. Взяв оба осколка с собой алая драконица явилась в освещённый огнём пещерный зал, где на цельном, на первый взгляд, каменном полу, она отыскала свой, скрытый под булыжником, тайник. Её догадка оказалась верной - он оказался пуст. Присмотревшись поближе к камешку, врученному сыном, она заметила в нём очертания, которые показались ей удивительно знакомыми. Всё стало на свои места.
                   
                    "Как он смог его найти?" - возник вопрос в голове озадаченной драконицы.




                    Тем временем двое других драконов, которые давно покинули родную долину, продолжали свой полёт над высокогорьем в самый разгар дня. Их облик в солнечном свете заметно отличался от ночного своей красочностью. В частности, становилось заметным не видимое ночью различие в цвете крыльев Агнара: если сверху их перепонки выглядели такими же красными, как и чешуя по всему телу, то снизу они были зелёными, как перепонки на его "ушах". Что касается старшего дракона, его внешность, несмотря на меньшую мрачность, оставалась такой же суровой, как ночью, разве что багровый цвет в лучах солнца больше подчёркивал опасность, с которой придётся столкнуться бедолаге, посмевшему встать у него на пути.

                    Путь крылатых змеев лежал на северо-запад, в сторону, противоположную ближайшему морскому побережью. Для Агнара любое движение в северном направлении означало путь к запретным землям, скрытым по ту сторону Надоблачного предела, однако, зная своего отца, он понимал, что лететь туда они точно не будут. Тем более, посреди дня. Однако, даже такой полёт приносил ему радость: днём он с неба мог видеть на земле животных, которых ночью он, наверное, никогда бы не встретил, а та добыча, на которую он привык охотиться в тёмное время суток, во время бодрствования убегала от него гораздо быстрее, добавляя драконьей охоте особый азарт.

                   Пролетая над одной лесистой долиной красный в крапинку дракончик сбавил высоту и скоро заметил на одной полянке внушительных размеров лося. Это животное привлекло внимание юного охотника, поскольку на дичь таких размеров ему охотиться ещё не приходилось. Зная, что отец наверняка признает его способности, если он сможет принести ему такого зверя, Агнар, долго не задумываясь, сложил крылья, и ринулся навстречу своему обеду. Лось, в свою очередь, на мгновение оторопев от размеров несущегося на него хищника, бросился в лесную чащу со всех ног. Игра для дракона усложнилась: родители строго-настрого запретили Агнару дышать огнём среди древесных зарослей, особенно в летнее время, которое, собственно, и было на дворе. 

                    Однако это обстоятельство только разожгло в красном хищнике голод, и он, оскалив зубы, ринулся в лесную чащу. Агнар, будучи не таким большим, как взрослые драконы, мог себе позволить полёт на большой скорости, ловко лавируя между сосновыми стволами. Задействовав сразу три органа чувств: зрение, обоняние и слух, он устремился за быстро скачущей добычей. В какой-то момент времени ему даже удалось настичь её, но снизить высоту с той же скоростью ему оказалось тяжело - лось бежал вниз по склону. Чтобы хоть как-то задеть свою жертву, дракончик решил нарушить данное родителям слово и принялся пускать слабые огненные плевки ей вдогонку. Внезапно лось, окончательно сбитый с толку необычными снарядами, инстинктивно свернул в сторону. 

                    Охотник был готов к такому повороту и, едва не врезавшись в дерево, своевременно среагировал крыльями и вырулил себя хвостом в направлении запаха добычи. Будучи готовым продолжить преследование он вдруг остановился, услышав треск, доносившийся со стороны, с которой он только что летел. Этот звук был вызван возгоранием сухой хвойной подстилки леса, о которой Агнар, ослеплённый голодом, совсем забыл. Продолжать погоню дальше было бессмысленно - подвергнуть сгоранию многовековое пастбище из-за одного лося не позволил бы себе даже самый злой дракон на свете. Едва разгоревшиеся очаги пламени дракончик быстро затушил своими лапами, покрытыми несгораемой красной чешуёй.

                   Оставив мысли догнать сбежавший обед, Агнар надумал поймать другой, похожий по размерам, однако только взлетев над кронами деревьев, он резко изменил свои планы - в его сторону, закрывая солнце, приближался крупный крылатый силуэт. Зная, что отец не любит длительную охоту, дракончик принял мудрое для себя решение затушить голод меньшей добычей. 

                   Когда багровый змей, наконец, отыскал неторопливого сына, он обнаружил его увлечённо пережёвывающим пищу на берегу горной реки. Заглотнув серый пушистый хвост, выглядывавший до этого из пасти, сынок всем своим видом показал отцу готовность продолжить путешествие. Кратко, но понятно фыркнув сыну, старший дракон продолжил полёт, поглядывая то на солнце, то по сторонам. Агнар скоро присоединился к нему и они вместе направились дальше, одним своим видом отгоняя попадавшихся на пути птиц. 


http://s020.radikal.ru/i711/1407/9f/320971ef060d.jpg
9

WalesDragon

WalesDragon

Радужное чудо из канцелярских резинок!



            Доброго всем... того времени дня, в которое читается эта заметка! Её я посвящаю одному из своих недавних творений, для создания которого пришлось с нуля отработать целую технологию. hammer

            Материал, как следует из названия, вполне себе бытовой и очень распространённый. С ним можно: заплетать волосы, хранить в связке нужные вещи, сделать рогатку или слепить собственный прыгучий мячик, который придётся по душе как детям, так и домашним животным. Последнее в этом списке я попробовал слепить сам, завидев на работе нечто подобное на столе сотрудника. В цеху такого добра остаётся много и зачастую оно либо складируется по углам, либо отправляется в мусорник.

            Мой первый плетёный мячик фотоаппаратура не сохранила, но по размерам и прыгучести он не отличался от любого магазинного попрыгунчика. Тогда я подарил его своему коту Саймону, но тот потерял его в первый же день. cat

            Не сильно расстроившись, я приступил к созданию более крупной резиновой сферы. Сначала на неё пошли резинки всех цветов, а потом только сине-жёлтые: не то, чтобы так хотел показать себя патриотом (люблю родные края и культуру без лишней показухи), просто с ними шарик выглядит очень свежо и положительно.


            Поскольку я и так живу в Украине, понятия не имею, куда ещё может привести подобный сказочный клубок. Может, в Швецию, Казахстан, или в Боснию с Герцеговиной)

            Короче, заметка не о нём. Не хватает радужности и чуда мало. В конце концов, каждый может воспроизвести такую вещь, а вот можно ли ей придать другую форму? umnik

            Процесс создания мячика оставил после себя множество лопнувших резинок, которые выбрасывать было жаль. Они не могли ничего стягивать, зато их вполне можно было связать в узел. Это маленькое, но полезное свойство, я положил в основу того, ради чего с большим удовольствием готов осваивать любое искусство. Кто меня знает, тот в курсеdevil

             Первая проба резины получилась не очень внушительной, но это типичная слабость всех стандартных заготовок.




                "Скелет" со всеми конечностями я решил оставить резиночными, чтобы готовое создание было полностью гибким. На него постепенно заплетались целые резинки для утолщения. Цвет резинок в этот раз я не особо перебирал, правда, белый я вскоре исключил, оставив его для исполнения другой, более простой задумки.




                 На этой стадии работ моей работой очень заинтересовался вышеупомянутый серый кот. Я решил не отказывать ему в удовольствии поиграть с таким чудом: его сейчас сложно чем-то по-настоящему развлечь. Более того, удерживая один конец "резинки" в руке, я мог играть с котом не отрываясь от компьютера. Очень рекомендую такую игрушку: с ней можно даже "выгуливать" кота по квартире. На такой случай советую слепить для неё более удобную толстую рукоять, чтобы кот случайно не умыкнул её из рук. 




              Первый прогресс шёл неторопливо и часто фиксировался телефоном до одного прекрасного дня, когда мне вырубили интернет...




             Большой палец правой руки, на фалангу которого приходилось основное натяжение резинок, запомнил тот день надолго. Тогда мне за относительно короткое время удалось сделать больше трети туловища радужного змея. В процессе работы я остановился на мысли, что готовый дракон будет восточным. Уж очень это извилистое тело ему подходитletsrock




             Особое удовольствие мне доставили мелкие детали, которые я начал лепить, добравшись до головы. Тут-то наконец вспомнился белый цвет, в который решено было "окрасить" рога. Что до морды, я традиционно влепил в пасть язык, как это было со скотчепакетным драконом. Правда, в отличие от того дракона, этому я сделал глазницы и своеобразный нос.smile

             С гребнем было проще всего: завязать всего сотню узелков вдоль спины. Оставшиеся после плетения дракона порванные резинки я пустил на кисточку хвоста и челюстный гребешок. Одну из них я изначально думал пустить на усы, но затем передумал: слишком радужно и грациозно выглядит это создание для мужской особи - это явная самочкаlol




                Всего на драконицу ушло около 1,8 тыс. резинок. Весит она примерно 720 грамм, так что на свою фигуру ей жаловаться не приходится)

                Будучи довольно гибкой, она очень любит вертеться, особенно в такт музыкеdance




                Ах да, чуть не забыл! Важная деталь, которая придаёт восточным драконам благородство!

                Да! Супер-пупер-мега-подросший 2-килограммовый сине-жёлтый шар, отскакивания которого от пола достаточно, чтобы вздрогнули все соседи в панельной многоэтажке! Мва-ха-хха-ха-хаа!!!devil devil devil


                НИКОГДА не играйте таким мячом в баскетбол! В волейбол тоже. Лучше в боулингuhmylka

                Наверное кто-то из читателей скажет, что больше благородства восточному дракону придаёт жемчужина. На самом деле это она и есть, просто моллюск, породивший её, был мной радиоактивнымpodmig


                
                 Как будто на паспорт фотографируюсь... 

                 Вот такая вот композиция получилась. Для того, чтобы придать живости дракоше, я поместил в её глазницы по бусинке. Так что теперь никто не укроется от её жемчужного взора. Даже Саймон, серая морда, много раз трепавший Резинессу за хвост! По случаю выхода заметки я решил их примирить, хотя женский драконий пыл было непросто остудитьhypnosis


                 

               Благородная британская размеренность вроде бы подействовалаcat

               Желаю и вам оставаться столь же невозмутимыми и сильными, сталкиваясь с трудностями. Ещё советую почаще отключать интернет: кто знает, какие чудеса вы сможете сделать в реальности? А напоследок я хочу пожелать того, чего желаю всегда...


(PASSPORT MODE  OFF !)


            
ЗАЖИГАТЬ!!!

             Спасибо всем за моральную поддержку!spasibo Улетаю экспериментировать дальшеpodmig
20

WalesDragon

WalesDragon

6 лет с драконами!

           Сегодня (вернее, уже вчера был) День Рождения у первого нарисованного мной дракона, с которого начался продолжительный художественный марафон, открывший мне вскоре дорогу другим проявлениям творчества!ura (правда, из-за этого я стал помешанным на одной теме маньякомcrazy)

            В честь праздника я специально собрал в одной заметке свои первые шаги в совершенствовании своего драконотворчества.

            Конечно, помимо драконов у меня ещё неплохо получаются пейзажи, скульптуры из пакетов и ложки из картона, но эта заметка посвящена конкретно драконам, потому и содержимое её соответствующее. Из названия работ я нарочно удалил слово "дракон", чтобы не повторяться.


2008


Первый карандашный


                 
            К сожалению, найти именинника я не могу уже третий год: наверное, он затерялся среди утилизированной макулатуры.unsmile Впрочем, есть надежда, что он лежит в одном из сохранённых университетских конспектов (размер листа был небольшой).

            Второму дракону повезло больше: он в целости и сохранности обличает всю халтуру моих первых проб. Он всего на день младше первого, так что празднование можно спокойно продлить до 9-го числаdance




                   После этой парочки я стал творить больше и лучше.


                   Первый карандашный в цвете:



                   Уж кому, как не ему, удаётся быстрее всех делать шашлыкletsrock



Первый цифровой




                  Линии создавал в CorelDRAW, а затем ляпал на них краску в Фотошопе. Шар брал с нашей набережной в Днепропетровске. Не верите? Проверьте, его там нет!uhmylka



Первый ручечный



         Кто не рисовал на полях в конспекте?


2009


Первый в граффити (в Контакте)




                 Подумать только, моему первому дракону-персонажу, старине Агнару, более 5 с половиной лет! 


Первый I.UAшный!



                 Когда-то я был заядлым зрителем и участником ленты приколов... Хорошее было время. Я нашёл там немало хороших собеседников.



Первый в Macromedia Flash




                Сегодня не Женский день, но почему бы и нет?)





                  Анимированная версия по ссылке.



Первый чисто фотошопный



              
                     Никаких набросков - чистая импровизация.


Первый парт-арт


                   Я был тем ещё вандаломpodzatylnik Хотя, почему был?


Первый жвачный





Первый пластилиновый



                    Мой кот не дал ему прожить и неделю.
 

Первый картонно-фломастерный





2010

Первый комбинированный на А3




               Первый прототип "Обсидианового Змея".

                В 2010-м у меня не было больших экспериментов.


2011


Первый, нарисованный левой рукой





Первый сувенирно-линеечный





2012

Первое камео в граффити




                Год Дракона. Увы, экспериментов было мало, зато качество рисовки улучшилось в разы.


2013

Первая обложка и первые литературные герои
ht6z.jpg

                 Наконец я привёл накопленные в голове истории о драконах к общему знаменателю. Правда, чтобы изложить их красиво, придётся потратить немало времени.


Первый благотворительный






2014

Первый пакетно-скульптурный




                 Миниатюрная копия Валлийского дракона. Сейчас имеет одесскую прописку. Шоб я так жил!


Первый карандашно-акварельный


              Помимо этого, он также является первым драконом из стихотворения.


Первые комиксные


                   По мотивам рассказа. Как могла бы жить драконья семья в эпоху Холодной войны)


Первый масляно-живописный


                 Репродукция Боба Эгглтона на свой лад)


                 Вроде бы про всех вспомнил. Теперь можно провести игру в стиле "Найди 10 отличий" между самым старым и самым молодым (ещё не опубликованным) драконом из моего портфолио.



                 Очень хочется по старой традиции скорчить какую-нибудь драконью гримасу... Ну ничего, успею. Повод для этого появится уже скоро, но в детали посвящать не буду - скоро увидите!uhmylka

                  Спасибо всем за моральную поддержку!spasibo Как всегда, буду зажигать и экспериментировать по жизни дальше, чего и всем желаюpodmig

23

WalesDragon

WalesDragon

Обсидиановый Змей #5. Сквозь стену (продолжение)

http://s019.radikal.ru/i618/1407/0b/0c26a79a7532.jpg


                Тем временем небо над долиной с приближением рассвета становилось всё светлее, предзнаменуя собой новую схватку двух небесных светил, исход которой был заведомо предрешён. По редкому лесу, выросшему на каменных просторах пронёсся холодный ветерок, потревоживший зеркальную гладь высокогорного озера. Вдруг над колыхающимися макушками хвойных деревьев пронёсся силуэт крылатого создания, летевший в противоположную от ветра сторону к уже известной нам скалистой пещере.

              Скоро змей со светлой чешуёй и редким длинным гребнем вдоль спины, расправив утончённые крылья, бесшумно ступил на каменный порог перед скрытым в скале логовом и остановился. Что-то приковало его на месте и не давало идти дальше. В таком положении его, а вернее, её, застал перед собой красный дракончик, который как раз спешил наружу.

              — Мама! А я только лететь к тебе собрался! - воскликнул он, будучи явно в хорошем духе.
              — Ты искал меня? - удивлённо спросила драконица.

              От такого вопроса Агнар удивился не меньше неё: маму, в отличие от себя, он никогда не мог упрекнуть в забывчивости.

             — Да, я как раз отыскал камешек с Эгнамората, чтобы ты тоже могла его рассмотреть, - ответил сынок, остудив тот пыл, с которым ему хотелось вручить камушек.
             — Ты так быстро нашёл его?  - улыбнулась алая драконица.
             — Как видишь! - заявил Агнар, после чего показал ей чёрный осколок, зажатый между пальцами на его правой передней лапе.
             — Вот и хорошо. Положи его к себе в хранилище пока он вновь не потерялся.
             — Как? Ты ведь на него даже не посмотрела толком!
             — Я хотела убедиться, что ты будешь бережнее относиться к своим подаркам. Когда он будет на месте, я смогу найти и полюбоваться его блеском его в любое время, - сказала драконица, после чего шёпотом добавила: — И отец будет меньше на тебя сердиться.

             Челюстные гребешки дракончика опустились после маминых слов. Это случилось не от обиды (драконам это чувство было не присуще), а от взгляда, который он прочитал на её морде ещё перед началом разговора. Затаённая грусть, которая проявилась на матери всего лишь на мгновение, прежде чем её скрыла привычная драконья размеренность, запечатлилась в памяти Агнара и оставляла ему немало вопросов. После того, как алая драконица ушла по каменным коридорам в большой зал, дракончик постояв какое-то время месте, отправился встречать рассвет наружу, где на каменном пороге он столкнулся со своим отцом, который только что приземлился с неба с кучей хвороста в зубах.

              Открывшееся глазам Агнара зрелище, человек, наверное, никогда бы не смог себе представить, не то, что увидеть. На фоне рассветной зари могучий и невозмутимый багровый дракон, украшенный "древесными усами" выглядел не по-драконьи забавно. Всего за один день сын с отцом поменялись местами: у старшего дракона пасть была занята и говорить он ничего не мог, зато юный дракон мог, но сдерживался: один неловкий смешок - и весь хворост будет отдан в его распоряжение.

               Старший змей фыркнул, требуя освободить ему путь, чему сынок с удовольствием повиновался. Зайдя в пещеру "усатый" дракон вновь фыркнул в сторону сына, видимо, чтобы тот не задерживался и шёл вслед за ним, но ответа он не услышал. Агнар продолжал стоять снаружи и почему-то шевелил своими "ушами".

               — Папа, скажи мне, что это за звук за такой? Никак не пойму, - сказал он.

              Отец не понял, о каком звуке идёт речь, потому он вернулся к Агнару. Он прислушался к лёгкому шуму ветра, но кроме как него ему больше ничего не удалось расслышать. Старший дракон вопросительно фыркнул.

              — Прислушайся, папа. Он становится громче. Будто что-то тарахтит в небе.

              Багровый дракон закрыл глаза и начал вслушиваться. Скоро он поймал услышанный сыном звук, и опознав его, опешил. Едва раскрыв глаза он спешно выплюнул хворост на землю под каменным порогом и начал своим крылом заталкивать Агнара в пещеру.

              — Спрячься внутри и не смей задавать вопросов! - свирепо прорычал он.

              Встретив пугающий взгляд в его глазах красный дракончик спешно подчинился и отступил в пещеру на несколько шагов. Пребывая в недоумении, он пытался посмотреть на небо сквозь отцовское крыло, но безуспешно. Старший дракон скоро отступил вслед за ним и заметив Агнара на своём пути, издал леденящий рык, который мгновенно прогнал неторопливого сына во внутренние коридоры пещерного "дома".

              Оставшись наедине под покровом тьмы Таргр продолжал слушать приближающийся к долине тарахтящий звук. Как только источник шума приблизился достаточно близко, чтобы его можно было увидеть, дракон глянул на небо и тотчас же увидел нарушителя. Это было странное создание, по очертаниям напоминавшее стрекозу, но по размерам сопоставимое с драконом. Оно летело со стороны Надоблачного предела, выделяясь в рассветном небе ярким металлическим блеском. Этот блеск сказал Таргру достаточно, и заставил его отступить вглубь пещеры.





              Напряжённо шевеля хвостом из стороны в сторону дракон стоял на одном месте не двигаясь, пока шум скоро не исчез, столь же внезапно, как и появился. После того, как в долине вновь воцарилась тишина, на порог, отделявший скрытую в скале пещеру от земли, вышел её крылатый хранитель. Гордо стоя на краю, расправив крылья, он выглядел властно и невозмутимо, словно молчаливый страж, стерегущий свою крепость не один десяток лет. Однако, если бы можно было прислушаться к его молчанию, в нём можно было бы услышать тихий, срывающийся с пасти гневный рык.

              Дракон знал, что теперь в его долине уже никогда не будет так же спокойно, как прежде: какими бы ни были высокими горы вокруг, они уже не были той стеной, которая когда-то берегла спокойствие в скрытом от посторонних мире - теперь она была пробита насквозь.

          © Пенькин А.В., 2014
           Вот такие дела. Сюжет медленно, но уверенно сдвигается с места)

           А теперь перейдём к тому, о чём я не писал после прошлых двух глав, - о ненаписанном:

           - изначально эта глава должна была быть на порядок короче, и содержать, в основном, воспоминания из детства Агнара, но потом что-то, как обычно, пошло не так)
           - в качестве прототипа затерянной долины я выбрал местность вокруг озера Дарашколь (кому интересно, загляните в поисковик)
           - драконы не могут выпускать огонь из ноздрей
           - у каждого драконьего имени есть своё значение: так, Агнар означает "огниво", Таргр - "раскат грома", Сагмара - "дар судьбы". Другие имена, упомянутые в рассказе, я расшифрую позже.
           - что случилось с Оккулатом из сказания об Астамаре? Говорить пока рано. Сразу оговорюсь, в будущем я ещё не раз буду ссылаться на эту историю.
           - почему Агнар надумал бороться с "призраком" с помощью огня? Сам не знаю, моему герою виднее) К тому же, победителей не судятletsrock

           Много рассказывать не буду, скоро сами всё прочтёте. Шестая глава будет называться "Тихий уголок", но будет ли в ней всё так тихо?
9

WalesDragon

WalesDragon

Обсидиановый Змей #4. Огненный дух

          Четвёртая глава! Медленное продвижение, но всё-таки. В этой главе моя фантазия наконец начала идти в разнос)
          Кто ещё не читал, все главы здесь!

         
 


http://s013.radikal.ru/i325/1407/19/5f85c2e81e1f.jpg              


Глава 4: Огненный дух


           Солнце властно поднялось над затерянной в горах долиной, поглотив своим светом разбросанные по небу звёзды. Амаир, будучи на пике своих сил, упорно противился пришествию своего извечного соперника: даже лишившись своей звёздной свиты, он всё ещё выделялся на небосводе, униженный, но не поверженный. Озеро, его верный друг, теперь отражало чужое сияние, однако ночное светило не гневалось на него: он и сам лишь присваивал себе частицу чужой силы. Всё, что происходило с ним днём, он принимал как плату за ту роль, которой наделил его всемогущий сюзерен. За несчётные века он смирился с ней, зная, что только повелитель покинет его, он вновь начнёт царствовать над сокрытой в тени землёй.

           Дракончик, громко похрапывавший в пещере, не мог видеть происходившего снаружи зрелища, но что-то общее с небесным хранителем ночи он чувствовал в себе всякий раз засыпая по утрам. Окунувшись в мир грёз, он встретил в нём привычную непроглядную темноту.  Сквозь мрак ему виделись очертания, которые казались ему до боли знакомыми: будто он и не спал вовсе, а просто проснулся у себя дома. Почувствовав что-то непонятным ему чутьём, он сдвинулся с места и стал бродить по пещере. Словно невесомый, он двигался по земле, не чувствуя и не слыша ничего, даже не представляя толком, что именно он собирался сделать. Неведомое чувство манило, двигало его куда-то вперёд, к проходу, которого в этой пещере отродясь не было.

          Направляясь к неизвестности, юный дракон не замечал ничего вокруг: ни кострища, возле которого он спал, ни родителей, которых в пещере и вовсе не было. Как правило, кто-то из них всегда спал в небольшой нише, в которой Агнар и сам любил вздремнуть порой. Однако сейчас ниши перед Агнаром не было - впереди оставался лишь каменный проход, стены которого с приближением дракона начали источать невидимое доселе свечение. Это был яркий амаировый свет, приглушенный тёмно-серым цветом камня.

         Как только Агнар оказался в каменном коридоре, он принялся искать взглядом щель, через которую свет мог попадать в пещеру - не могли же стены просто так светиться? Однако его поиски оказались безуспешными: вместо щелей пятнистый дракончик то и дело находил на камне какие-то причудливые каракули, которые "вырастали" узорами из-под земли, и переплетаясь между собой в неведомой закономерности, уходили в потолок пещеры. Странные кривульки расплывались в глазах Агнара, сбивая его с толку, отчего он, отчаявшись что-то в них прочитать, устремил свой взгляд в конец пещерного коридора. Может быть, свет шёл оттуда?

         Светящиеся стены выводили его в непроглядную тьму, посреди которой где-то вдали одиноко горел огонёк, отдалённо похожий на увиденный им ночью свет маяка. Достигнув выхода из пещеры, всего за шаг до границы с мраком, дракончик остановился и принялся рассматривать взявшийся из ниоткуда свет. Он так и не решался лететь на него: слишком крохотный был этот свет, единственное, что выделялось на фоне непроглядного ничего. Да и зачем ему это было нужно?

         "Дождусь утра" - подумал Агнар и присел на край обрыва.

        Внезапно он почувствовал пробежавший под чешуёй спины холод. Холод начал резко усиливаться, а за спиной сквозь совершенную тишину раздалось шипение, стремительно приближавшееся к нему. Вздрогнув от ужаса, Агнар спешно расправил крылья и скорым рывком устремился к отдалённому огоньку. Немного отойдя от резко нахлынувшего страха, он обернулся посмотреть на напавшее на него нечто, однако там он не обнаружил ничего. Совершенно ничего. Вход в пещеру исчез в пустоте. Агнар встревоженно взглотнул: он всё ещё слышал отголоски того страшного звука, отчего он со всех что только было сил замахал крыльями, в надежде быстрее достичь единственного источника света...

       Полёт длился долго. Пятнистый дракончик чувствовал напряжение по всему телу, однако позволить себе слабину он не мог. Всякий раз, сбавляя усилия, он вновь слышал холод и страшное шипение, которые безостановочно приближались к нему. За долгий полёт огонёк ничуть не вырос в размерах, что лишало надежд и без того обессиленного создания. От усталости дракончику становилось всё сложнее и сложнее дышать, и скоро наступил момент, когда он выжал из своих лёгких последний воздух. В это мгновение огонёк погас. Агнар остался в беспросветной пустоте. Он судорожно искал взглядом потерянный огонь, пока вновь не почувствовал нагонявшие на него страх ощущения. Почуяв их приближение он испытал дрожь, которая пробежала по каждой клеточке его тела...

         Внезапно его глаза открылись. Пробудившись от жуткого сна Агнар встретил глазами темноту, которая была ничем не ярче пространства, из которого он только что вырвался. Вдохнув воздух полной грудью, он плотнее прижался к земле. Ощущение тверди под своим телом успокоило дракончика: оно убедительнее всего говорило о завершении кошмара. Его глаза начали понемногу приспосабливаться к темноте и уже скоро в их поле видимости стали вырисовываться знакомые очертания каменного зала. От облегчения он залпом выдохнул весь скопившийся в нём воздух, забыв, что вместе с ним обязательно вылетит огненный плевок, который на мгновение осветит весь пещерный зал. Взбудораженный случайной вспышкой он, выпучив глаза, вскочил на лапы и закрыл крыльями то место, куда "приземлился" огонь.

        Остыв от неожиданности, юное создание ещё какое-то время стояло неподвижно на месте, пытаясь понять пользу от своих "своевременных" действий. Как только недоумение стихло, Агнар осмотрелся вокруг: костёр, горевший рядом с ним давно погас, а взрослые драконы, как обычно, лежали неподалёку друг от друга возле каменной ниши. Всё вокруг было на месте и переживать было не из-за чего. Вопреки этому он совсем не желал вновь уснуть на том же самом месте. Оставив кострище, он не устраивая лишнего шороха, отправился к выходу из пещеры, не заметив шевельнувшегося за его спиной хвоста одного из родителей.

        В некогда тёмном коридоре, по которому он с неудобной добычей проходил ночью, было немногим светлее, чем прежде: вход в пещеру был скрыт от прямых солнечных лучей, и светлым в ней оставался только вид наружу. Только ступив на освещённый каменный порог он услышал голос за своей спиной:

        — Куда ты собрался, сынок?

        Агнар камнем застыл на месте. Не озираясь обратно, он после короткой паузы ответил:

        — Я хочу прилечь снаружи, мама.
        — Почему? - спросила показавшаяся из тени драконица.
        — Мне приснился дурной сон, - повернувшись к матери сказал красный дракончик. — Он был очень протяжным и мрачным: казалось, что ему не будет конца... Не хочу там больше оставаться: лучше до вечера здесь полежу.
        — Сейчас только полдень - тебе будет лучше встретить новый сон в родных стенах. А сейчас поведай мне, что ты видел во сне.
        — Пустоту... Сначала я думал, что это просто была тьма, и за ней что-то находится, но за ней не было ничего. Совсем ничего. Только что-то шипящее и леденящее постоянно преследовало меня. Бр-р-р!!!, - при этом упоминании хвост дракончика судорожно задёргался.
        — Посмотри на полуденный свет - тебе станет легче, - сказала алая драконица и удобно расположилась на каменном уступе, устремив свой взгляд на одну из гор, которая ярче других выделялась на горизонте.

        Агнар последовал её совету и уселся на уступ рядом с ней. Долина перед их глазами была прекрасна: её просторы были подобны картине, заточённой в рамки высокими скалами, возвысившимися по бокам от входа в пещеру. Небо было, как прежде, безоблачным.

        Казалось, время остановилось в этом месте вместе с тишиной, однако она продлилась недолго.

        — Что-то тревожило тебя перед сном, так ведь? - произнесла драконица, повернувшись к сосредоточенному на обзоре сыну.
   
        Тот кивнул и стыдливо опустил голову. Оглянувшись назад, он тихо спросил:

        — Папа нас сейчас слышит?
       
        Мама плотно закрыла глаза и через несколько секунд открыла вновь.

         — Нет, сынок. Он крепко спит после долгого полёта. - сказала она.
         — Вот и хорошо. Я не хочу, чтобы он меня слышал.
         — Почему?
         — Он разозлится на меня, если услышит то, что я не мог ему сказать. А если я так ничего ему и не скажу, он будет долго сердиться на меня, до тех пор, пока я всё ему не расскажу.
         — Не выдумывай, Агнар. Отец никогда не поднимает на тебя голос. И забудь, наконец, вредное слово "если"! Сколько раз он тебе об этом твердил... - негромко отчитав сына, драконица, улыбнувшись, добавила: — Он и сам хорош: вставляет его в разговоре по поводу и без. Хорошо, хоть от слова "возможно" вас отучила... Скажи мне, что тебя беспокоит - и ничто не будет терзать тебя во сне.
         — Я поймал оленя за Надоблачным пределом. Там папа увидал меня.

         Мама-драконица своим видом выразила удивление, но удивлена она была не его словами, а тем, как легко и непринуждённо он их выложил, при всём его волнении.

         — Зачем ты перелетал Предел? - спросила она.
         — Я хотел поймать там что-то особенное. Что-то, чего не найти в наших краях... - Агнар опустил глаза. — Хочу хоть раз удивить вас с папой своей находкой. У того оленя даже рога другие были - такие у наших оленей я не видел никогда.
         — Я это заметила, - сказала драконица, взглянув на сына проницательным взглядом. — Любопытство в тебе естественно: словно росток, прорастающий сквозь твёрдый камень, стремящийся прорваться к солнечному свету. Мы с отцом не препятствуем тебе в твоём порыве, но обязательно помни об осторожности. За гребнем Предела живут люди - они очень непредсказуемы и встреча с ними ни к чему хорошему не приведёт.
         — А хорошие последствия могут быть?
         — Могут, но только для кого-то одного. Хорошая развязка для всех может быть лишь в сказках.
         — Разве только так? Выходит, папина история - тоже сказка?
         — Нет. Его зубы - живое свидетельство его слов, — выдохнула алая драконица, после чего размеренно продолжила:  — Отец выслушает тебя. Просто повтори ему всё то, что сказал мне.
         — Не могу. Он никогда не простит мне то, что я видел людей.
         — Ты видел людей?!

        Удивление Сагмары на сей раз было неподдельным: не закрывая пасти она ждала немедленного ответа от сына.

         — Да, так случайно получилось, - ответил Агнар, явно не терзая себя совестью. — Я летел над одной из прибрежных земель, и случайно заметил огонь, горевший где-то вдали. Подлетев к нему, я неожиданно заметил их. Оказывается, это горели их деревянные "пещеры".
         — Они видели тебя? - настороженно спросила мама.
         — Нет, - крылья дракончика нечаянно подпрыгнули. — Я растворился в ветре, будто меня и не было там. Они бы не смогли  разглядеть меня.
         — Они всё могут! - воскликнула встревоженная драконица. — И зачем ты только отправился туда? Мало ли где горит огонь - люди тоже способны повелевать его мощью. Ты ведь хорошо знаешь это!
         — Знаю... Я подумал, что это кто-то из других драконов звал меня. Вдруг он мимо пролетал или просто охотился, и тут заметил меня ненароком. Я мог бы встретить его там и поговорить, узнать о том, как живут драконы на других землях. Хоть чуть-чуть, даже если бы папа, узнав об этом, отчитал бы меня, я остался бы безмерно счастлив...

         Драконица молчала. Её сын определённо что-то недоговаривал, однако сказанные им слова звучали настолько правдоподобно, что если бы он в чём-то и приврал, то только не в этом.

         — Я хочу хоть раз повидать пещеры Клана, - между тем продолжал Агнар. — Там собираются наши собратья по чешуе. Неужели я настолько мал, что из-за меня мы не можем слетать туда?
         — Нет, ты очень вырос за последние годы. Просто ты ещё не готов.
         — Не готов... Отец каждый раз напоминает мне об этом. Не понимаю я, чего он хочет: только и делаю, что повторяю всё так, как он учит, да без толку... Всё ему легко даётся, а мне нет. Снова сердиться будет, - расстроенно пролепетал Агнар, пытаясь расколоть в ладони плохо лежавший на земле серый камень.
         — Оставь переживания снаружи. Ты у нас единственное дитя... Отец хочет, чтобы ты как можно скорее стал таким же сильным, мудрым и внимательным, как настоящий взрослый дракон, - сказала мама, после чего наклонилась к нему: — Он не скажет тебе о том, что стал таким могущественным по воле обстоятельств: не будь этого, его воли не хватило на то, чтобы стать таким, как сейчас, как бы он не пытался. Поэтому не терзай себя попусту: ты хорошо запоминаешь новые знания - сейчас для тебя это даже важнее, а воля обстоятельства сама найдёт тебя, и побудит тебя раскрыть свои силы когда в этом действительно будет надобность.
         — Скажи об этом "обстоятельстве" папе - тогда я буду спать спокойнее, - сказал Агнар, выкинув прочь так не расколовшийся под его натиском камень.
         — Хорошо, - успокоила сына драконица. — Только забудь о полётах на людские земли: вчерашних впечатлений тебе должно  хватить надолго. Идём спать.

         Поднявшись с каменного порога оба дракона отправились в родную пещеру, скрывшись от дневного света в непроглядных каменных проходах. Сквозь негромкий топот лап, в темноте послышался голос Агнара:

         — Мама, расскажи мне сказание перед сном.
         — О ком из драконов ты хочешь услышать сегодня?
         — Об Астамаре, внуке Рубинового Змея, - глаза дракончика загорелись бы с этими словами, если бы они действительно могли гореть.
         — Хорошо. Ты будешь слушать до конца? - поинтересовалась мама.
         — Да. На этот раз точно.

         Во тьме драконы прошли до середины прохода, который вёл в каменный зал, как вдруг Агнар обратился к матери настолько тихо, насколько его могла услышать только она:
        
         — Пожалуйста, поговори с папой. Я не хочу, чтобы мы навсегда оставили пещеры.

         Драконица на миг остановилась, а затем медленно продолжила путь вперёд, задумчиво виляя хвостом. Откуда у её беззаботного сынишки вдруг возникли такие мысли?

         Оказавшись в родном зале, Агнар сразу присмотрел себе новое место для сна: оно было немного в стороне от костра. Зная каждый уголок в пещере, он, не прибегая к ночному зрению, уверенно побрёл к цели. Промчав мимо крепко дремлющего отца, он задел по пути какой-то крохотный камешек, который с тихим стуком укатился куда-то в сторону. Агнар пропустил этот звук мимо ушей, поскольку покров тишины ему уже не был нужен. Плавно упав на каменную постель он свернулся калачиком и с нетерпением принялся ждать сказанья на день.

         Ждать пришлось недолго: как только покрытое камешками чудо устроилось на земле, над ним возвысилась драконица и раскрыла над ним свои крылья. Протяжно выпустив из ноздрей воздух, она начала своё повествование, с особой завораживающей интонацией, которая мысленно перенесла Агнара в мир, сотканный из её слов:



                В краю туманов и нагорий, среди равнин и лиственных лесов,
                Веков десяток поживали драконы с красной чешуёй.
                Средь них росли три брата, что гордо на носу рога носили,
                Потомки Змея из Рубина, наследники его великой силы.

                Втроём играли они в детстве, взмывая над макушками вершин,
                Охотились порОзнь, но кушали все вместе - союз их был несокрушим.
                Ишгарр, Эрзарк и Астамар частенько в далях в одиночку пропадали,
                А возвращаясь, собирались дома, делясь друг с другом тем, что повидали.

                Но время шло, текло неумолимо: пути трёх братьев скоро разошлись:
                Дух каждого нашёл свой огонёк, и каждому своя была дарованная высь,
                Ишгарр любил чужие земли, других драконов древние преданья,
                Эрзарк преград себе не знал, своим он предан был желаньям.

                Астамар же был внимательным во всём, не упускал из виду ни пылинки:
                Всё вокруг ценил он и берёг: и гор простор, и мелкую песчинку.
                Драконы очень изменились, но дружба крови их крепка была как прежде,
                И на то, чтоб с семьями собраться вместе, у них всегда жила надежда.        

                На том бы кончилось сказанье, и судьбы их остались бы в забвеньи,
                Пока деньком погожим на поляне вдруг не случилось столкновенье...

            http://s020.radikal.ru/i711/1407/9f/320971ef060d.jpg (не влезло))


           Закончив повествование, драконица опустила крылья и некоторое время наблюдала за дремлющим сыном. Сложно было сказать, на каких словах дракончик успел уснуть: весь рассказ он слушал с закрытыми глазами тихо сопя себе под нос, однако одна вещь для его матери была очевидной - он уснул хорошо, как с ним всегда бывало после какого-нибудь занятного рассказа.

           Агнар, который уже погрузился в мир снов, и сам позабыл, как успел в нём очутиться. После того как слова матери начали превращаться для него в видимые образы, те, обосновавшись в его снах, уже не хотели покидать его: горы, равнины, люди, драконы, пламя - все они кружились перед дракончиком, играя положенные им роли, пока в его сознании продолжалась история Астамара. Как только она подошла к концу, огненное зарево Кремнекаменного края начало медленно тухнуть перед дракончиком, оставляя его наедине с тлеющими огоньками, разбросанными вокруг по тёмной земле.

           Вместе с тем тёмное небо постепенно начало принимать серый каменный оттенок, словно возвращая дракончика к приевшимся ему декорациям родной пещеры. Нависшие высоко над его головой, они его утомляли, хоть он их любил. И тут в голову ему взбрело попрыгать по затухающим уголькам - не мог Агнар упустить возможности заняться какой-нибудь глупостью во сне. Так он начал свою игру: на какие-то огоньки он переступал, к каким-то допрыгивал, а к некоторым и вовсе добирался расправив крылья. По мере своего продвижения дракончик заметил любопытную особенность: всякий раз наступая на затухающий "уголёк", тот начинал разгораться как ни в чём не бывало.

             С таким успехом скоро весь огромный пещерный зал, в котором очутилось красное в камешках создание, осветился ярким полыхающим пламенем. Торжественно ступив на последний тухнущий огонёк, Агнар взлетел над землёй - приземлиться ему уже было негде. Вдруг посреди широкого огненного бассейна дракончику удалось отыскать возвышавшийся над ним утёс. Места на нём было немного, зато обзорная площадка из него была отличная. Приземлившись на скалу, он, заворожённый, долго всматривался в бесконечный огонь - никогда ещё юный огнепыхатель не встречал в своей жизни столько пламени сразу. Хотя нет, встречал, - об этом ему напомнили горевшие вокруг деревянные балки да перекрытия, в беспорядке разбросанные по всему полу пещеры.

            "Вот так постарался!" - радостно заиграла мысль в голове Агнара.

            На этой мысли его отвлёк возникший из ниоткуда жар под его чешуйками на спине. Дракончик обернулся назад, желая узреть тот нехороший огонёк, осмелившийся потягаться с несгораемой чешуёй красного дракона, но то, что ему увиделось, превзошло все его ожидания.

            Перед его глазами пляшущая в своём бурном горении стихия ожила, обретая чудовищных размеров форму крылатого дракона. Огненную сущность от очертаний любого смертного дракона отличали неимоверной величины рога, крылья и два мощных бивня на предкрылках. Даже притом, что из кучи горящей древесины, выглядывали лишь её шея, голова да крылья, их размеров было бы достаточно, чтобы вместить в себе сотню таких же дракончиков, как тот, который на утёсе стоял перед ним.

            Агнар на мгновение оторопел от появления такого гостя. Ему хотелось бы взглянуть в глаза этого создания, но глаз, как таковых, у него не было - на их месте виднелись чёрные воронки, которые разительно выделялись на фоне полыхающей морды. Впрочем, дракончик не растерялся: с чего бы это ЕМУ бояться огня?!

            — Кто ты такой? - первым начал разговор Агнар.

            Ответа не последовало. Огненное видение продолжало на него смотреть тем, чего у него не было. Не получив ответа, Агнар, вопреки драконьим традициям, задал следующий вопрос:

           — Это ты пугал меня утром?

           Огненное существо молчало. Здесь юный дракон понял, что произнёс глупость - как тому, огненному, замораживать-то? Хотя, во сне всякое бывает. Тут Агнара осенило:

           — Астамар, это ты? Ответь мне!

           Огненный дракон не отвечал. Агнар расстроился. Он теперь не был уверен, что тому было чем отвечать: вряд ли языки пламени под тёмными глазницами можно было назвать пастью. Но даже не это смущало дракончика в его ночном посетителе: огонь, источаемый чудо-змеем, почему-то горел в его сторону, словно тот тянулся к нему. Тогда Агнар перелез на другой край скалы, чтобы посмотреть на него немного сбоку, но огненное видение незамедлительно направило свою морду следом за ним.

           "Оно ещё и следит за мной", - удивилися Агнар.

           Вдруг к нему с левой стороны потянулось крупное, созданное огнём крыло. Заметив, что и с той стороны пламя горело в его направлении, юное создание, сделав неожиданный для себя вывод, выпучило глаза: огонь горел не "на", а "в" него!

           — Ты дух какой-то? Чего ты от меня хочешь? - крикнул Агнар погромче, чтобы незнакомец ответил ему наверняка, но тот лишь продолжал плавно протягивать к нему своё крыло.

           Хозяину своего же сна продолжало становиться жарко: он разрывался между осторожностью и желанием познакомиться с прекрасным но, в то же время, опасным чудом. Медленно и не очень уверенно он начал медленно протягивать к правому крылу незнакомца своё правое крыло. Казалось, что сейчас они, наконец, поздороваются и начнут между собой так и не возникший диалог, но в какой-то миг Агнара остановило какое-то странное предчувствие.





           "В огне кто-то есть!" - вздрогнул он и собрался было взлететь, но пламя внезапно ухватилось за его хвост и принялось поглощать его чешуйка за чешуйкой. Теперь Агнар по-настоящему испугался и что есть сил подпрыгнул над скалой...

           Внезапно дракончик вскочил с налёжанного места в родной пещере, открыв глаза. Яркий сон внезапно прервался. Агнар так и не понял, что же всё-таки с ним произошло. Какое-то время он ещё бродил по пещерному залу, прощупывая камни под своими лапами, а затем рухнул на гладкий пол, по привычке свернувшись калачиком.

           Никогда ещё Агнар не встречал столько собеседников за один день: пусть, не говорящих на его языке, а то и вовсе молчаливых, зато необычных и уж точно незабываемых. Он хотел вернуться в тот сон, в котором увидел столько пламени. Может быть там он, без страха сгореть в бесконечном пламени, наконец-то разговорил бы огненного повелителя и смог бы отыскать среди бесконечно горевших обломков того, кто мог бы позвать его на помощь...

           Наступил вечер. Первым пробудился ото сна отец-дракон и первым, кого он увидел сквозь пещерный мрак, был похрапывавший в знакомой позе сынок, оказавшийся почему-то между ним и алой драконицей.

           "И как ему это удаётся? Таковому мне уже вовек не научиться" - с иронией подумал про себя багровый дракон и фыркнул в своей привычной манере.

           © Пенькин А.В., 2014
           Как я и обещал, эта глава существенно отличается от предыдущих! Жаль, что из-за этого я потратил треть года на её написание. Идею с использованием стихов для передачи драконьего фольклора я задумывал ещё задолго до публикации, но столкнувшись с её исполнением, испытал массу сложностей. Будучи начинающим рифмоплётом, я выбрал не самый звучный, зато самый удобный способ передачи сюжетаpodmig

           К сожалению, из-за того, что я в последние дни налёг на написание текста, я напрочь забыл об иллюстрациях. Увы, затягивать с публикацией я не мог - на выходные я исчезну на даче, к тому же мои художественные навыки сейчас в плачевном состоянии. Поэтому здесь я разместил в основном черновики либо незаконченные работы. Из-за этого я сейчас пребываю в депрессии. Может, шашлык на природе успокоитmmmm

           Следующую главу "За стеной" я надеюсь написать быстрее. Благо, там обойдётся без стихотворений)
7

chas60

chas60

Избавиться от драконов

"Единственный способ избавиться от драконов — это иметь своего собственного".
***
Е.Шварц
6

WalesDragon

WalesDragon

Обсидиановый Змей #3. Предел безмолвия

           Третья глава. Кстати, с наступающим всех Новым Годом!ura bokali elka
           Ясное дело, за пару часов до НГ её никто читать не будет, но всё-таки лучше закончить сначала все дела уходящего года.
          
           Кто ещё не читал, все главы здесь!




http://s013.radikal.ru/i325/1407/19/5f85c2e81e1f.jpg              


Глава 3: Предел безмолвия


            Земли, скрывавшиеся за непреодолимыми склонами величественных гор, многие века будоражили воображение человечества. В древние времена обитатели предгорий, скадфрийцы, верили в то, что мощная каменная стена, уходившая вершинами в небеса, была воздвигнута руками богов, не желавшими жить на одной земле с суетливыми смертными созданиями. Тем самым они укрыли от людских глаз свой таинственный мир, загадки которого могли раскрыть лишь отмеченные звёздами помазанники судьбы. Такие неповторимые в своём роде личности появлялись на свете во все времена и в большом числе: они, вопреки предостережениям, отправлялись покорять легендарные горы. Кто-то из них действительно уверовал в свою исключительность, но таковых на деле были единицы. Большинство из них были простыми смельчаками, которые по более насущным причинам бросали вызов этому препятствию. Были ли их помыслы чисты или нет, значительной роли это не играло - никому из них не удавалось вернуться домой живым: такая участь постигала всех, кто посмел пойти наперекор воле богов.

            О том, что кара высших сил могла настигнуть и их, драконы, взлетевшие над ночными облаками, явно не задумывались: они лишь молча наблюдали за тем, как с каждым взмахом своих крыльев к небу, горы всё ниже склонялись перед их крохотными фигурами, позабыв на время о своём величии. Несмотря на кажущуюся суровость, тёмно-серые горы смотрелись намного приветливее в нежно-голубом амаировом блеске, который им придавал снег, скрывавший под своей толщей острые вершины.

           Разгулявшийся в горах ветер, наделавший прежде шуму в портовом городке, за последний час утратил примерно половину былой мощи, но его сил ещё вполне хватало на то, чтобы сбить перелётную птицу со своей траектории. Под это определение драконы явно не подпадали - массивными перепончатыми крыльями они плавно рассекали потоки воздуха, ни на миг не отклоняясь от намеченного пути, который лежал через самую низкую вершину горного хребта в их поле зрения. В отличие от прочих вершин на заоблачных высотах, она не была покрыта снегом и служила своего рода ориентиром ночным путникам.

         Поравнявшись с ней, старший дракон, спину которого по всей длине украшал тёмный гребенчатый частокол, повернул голову назад и задержал свой взгляд на летевшем позади него пятнистом дракончике: тот, как и прежде, старательно удерживал свою добычу в зубах, не ослабляя хватки. Взрослого дракона удивляло то, с каким упорством тому удавалось удерживать в разинутой пасти столь крупный улов, да ещё так долго - ни один дракон в здравом рассудке не решился бы на такой "подвиг". Правда, в его случае таковой был просто детской выходкой, которая, однако, преследовала перед собой чётко поставленную цель. Юный дракон ни под каким предлогом не собирался выпускать оленя из зубастых объятий, что ясно говорил его полный уверенности взгляд, направленный в глаза впереди летящего сородича. Он напоминал собой взгляд непослушного ребёнка, противившегося отцовской воле.
 
          Если бы только была возможность присмотреться поближе к этим крылатым созданиям, в их внешних чертах можно было бы отыскать определённое сходство, однако их встретившиеся взгляды яснее всего говорили об их близком родстве. В золотистых глазах, покрытых ночной тенью, взрослый змей прочитал предназначенное ему безмолвное послание, и вернул свою голову в исходное положение.

         В ту минуту его глазам открылись бескрайние горные долины, красота которых не была подвластна человеческому восприятию. Горы, возросшие над ними, напоминали собой крупные скалистые острова, чьи склоны утопали в рассеянных над землёй облаках, а заснеженные вершины, подобно маякам, ярким блеском указывали дорогу двум, летящим на перепончатых парусах, воздухоплавателям. Последние, в свою очередь, даже не заметили, как успели преодолеть бесснежную вершину, оставив позади, за каменной стеной, заселённые людьми земли.

Night flight by WalesDragon-2012

        

         К следующей горе, в направлении которой устремились драконы, оставалось лететь ещё с два десятка вёрст - для таких существ это было расстояние близкое, преодолеваемое сравнительно быстро, без всякой на то всякой спешки. Тем не менее, полёт длился мучительно долго для юного красного дракона,  с трудом продолжавшего удерживать крупную тушу в своей пасти. Он чувствовал, как постепенно немела его челюсть, и это причиняло ему заметные мучения: организм оказывал сопротивление подобному издевательству над собой со стороны сознания, которое всячески отказывалось ослаблять хватку. Усиливавшееся противоречие вызвало тихий и протяжный стон, который, как понадеялся дракончик, должен был раствориться в шуме ветра.

         К сожалению, а быть может, к счастью, этот звук достиг отцовских ушей, скрытых за плотным челюстным гребнем. Старший дракон чувствовал, что рано или поздно это должно было случиться, и чтобы в этом убедить себя в этом, ему хватило кроткого взгляда на страдальческое выражение морды сына, которая уже никак не могла поддерживать уверенность. Без промедления он сложил крылья и "нырнул" вниз, к земле, испугав и без того встревоженного дракончика за своей спиной. Тот ужаснулся от мысли, что отец, внезапно появившись из ниоткуда, выхватит из его зубов заслуженный улов, лишив его единственной защиты перед встречей с судьбой. Но он ошибся.

         Крупный дракон вместо этого спикировал и приземлился на находившийся под ним скалистый утёс, над которым не пролетало ни облачка. Он устроился как можно удобнее на крупном камне, и, широко расправив крылья, застыл на месте. Дракончика это бросило в дрожь: такой знак не сулил ему ничего хорошего, правда, в сравнении с последствиями дальнейшего полёта, с риском для здоровья, он был настоящим спасением. Приземлившись на скалу как можно плавнее, дабы ненароком не уронить раздражавшую его обузу, он сел прямо перед отцом: просто потому, что на этой скале больше негде было присесть. Старший дракон, ещё раз окинув взглядом сына, удивительно тихим и спокойным, по драконьим меркам, тоном произнёс:

         — Аагр... Омр-ра гарк.

         В переводе это означало: "Отдохни. Дома поговорим". С этой фразой измученное тело оленя рухнуло на землю, а не менее измученный юный дракон, расслабив пасть, согнул свою длинную шею так, чтобы передние лапы могли дотянуться до головы. В этом положении он принялся массировать уставшую челюсть беспорядочными, но повторяющимися движениями когтистых пальцев. Со стороны это выглядело несколько неуклюже, но оно, похоже, оказывало на него положительное воздействие. Почувствовав отступление боли, он повернулся спиной к отцу и увлечённо продолжил занятие, осматриваясь куда-то по сторонам.

         Несмотря на то, что тучи ещё не полностью развеялись по небу, вокруг было довольно светло. Всматриваясь в лес ночной долины можно было при желании рассмотреть каждую макушку растущих на ней деревьев, терявшихся в своём множестве на цельном полотне древесного ковра, небрежно раскинутого по горному массиву. Этим-то и занялся дракон с чёрной россыпью на чешуе: подсчёт крон хорошо отвлекал его от боли во рту.

         Ночь продолжалась, а вместе с ней и молчание драконов. Досчитав макушки до десятка десятидесятий дракон-сын всё-таки повернулся в сторону отца, который продолжал сидеть на крупном камне неподвижно, играя кончиками крыльев под сопровождение ветра. Всё это время он смотрел в сторону сына сосредоточенным взглядом с задумчивым выражением морды, которая в ночной атмосфере выглядела очень зловеще. Наверное, ему хотелось многое сказать сыну, но, вопреки этому, он оставался верным своему слову. Младший дракон после отдыха заметно оживился: с большой охотой он схватил свою добычу когтистыми лапами и резво кивнул отцу. Тот, в свою очередь, фыркнул в своей суровой манере, и поднял крылья с каменной поверхности. Вместе оба покорителя небес взмыли в воздух и продолжили свой полёт.

        Они летели от одной горы к другой, словно по намеченному маршруту, не задерживаясь больше ни у одной из них. Небо с восточной стороны начинало понемногу светлеть, что прибавило бодрости дракончику, который как раз наверстал упущенное в дальних фьордах настроение. В какой-то момент могло показаться, что вот сейчас он издаст свой чудодейственный звук, который так пришёлся по душе человеческому ребёнку, однако этого так и не происходило. Безмолвие для него в ту минуту стоило дороже любого сокровища, а любой случайно выданный его пастью звук, как ему казалось, мог быть воспринят отцом как неудачно сказанная бессмыслица. Подобное предубеждение, предположительно, было связано с особенностями таинственного драконьего языка.

        Несмотря на продолжавшееся молчание, тишины в небе не наблюдалось, чему способствовало пыхтение, доносившееся из ноздрей юного создания. Оно, без преувеличения, было сравнимо с шумом движущегося паровоза, и для полного соответствия этому образу ему не хватало лишь выпускаемого ноздрями пара, что проделывать ему не удавалось. Старший дракон, судя по выражению морды, совсем не удивлялся такому выплеску эмоций: видимо, ему не раз приходилось слышать что-то подобное, и он, словно в такт, фыркал в полёте время от времени. Неизвестно, сколько времени продолжалось бы это шумное безобразие, если бы ночные путешественники не достигли отдалённого уголка горного края, в котором укромно разместилась свободная от облаков долина.

       Её лесной покров выделялся своей скромностью среди прочих долин, которые уже приходилось видеть драконам этой ночью. Словно рассеянные по городской площади люди, деревья были разбросаны по пейзажу, твёрдо стоя на брусчатке из каменных глыб, которой был вымощен этот участок гор. Все его уголки с высоты драконьего полёта отчётливо просматривались в свете нависшего над землёй небесного шара, который постепенно терял свои силы перед наступлением нового дня. Наверное, никто в этом месте так не поддерживал поникший Амаир, как озеро, расположившееся в самом сердце долины, которое своей водной гладью сильнее всего отражало его сияние. По своей форме водоём в самом деле напоминал заточённое в мшистый камень, чёрное сердце, которое поддерживало жизнь в затерянном в горных высотах месте. Крылатые силуэты плавно пролетели над его поверхностью, настолько тихо, насколько это было возможно, и миновав его, устремились к ничем ни примечательной каменной скале, которых в долине было предостаточно.

       Лишь драконам была ведома её подлинная ценность: за внешней неприглядностью она укрывала от чужих взглядов крохотную пещеру, спрятанную в своих склонах. Подступы к пещере преграждал обрывистый каменный подъём, не позволявший наземным зверям попасть внутрь. Для зверей крылатых, которые выделили его под свою посадочную площадку, он был обыкновенным порогом у входа в недра монолитной крепости из камня.

       Приземлившись на твёрдый камень, младший дракон спешно запихнул тушу оленя обратно к себе в пасть, чем вызвал неприкрытое недовольство со стороны старшего. В добавок к строгому взгляду с обязательным фырком тот издал приглушённый рык, не требовавший перевода на человеческий язык. Плотно закрыв глаза, он будто успокоил себя и, прытко вильнув мощным хвостом, первым зашёл внутрь пещеры. Пятнистый дракончик, оставшийся стоять снаружи, после такого был готов вздохнуть с облегчением, только вот с оленем, разлёгшимся в пасти, сделать это было затруднительно. Он вновь стиснул челюсти покрепче и направился вслед за отцом.

         Коридоры пещеры встретили своих посетителей непроглядной тьмой, в которой можно было легко заблудиться, однако звуков столкновения с камнем в мраке ни разу не донеслось. Драконы определённо знали, куда шли, и даже окружавшая их тьма сопровождала их лишь до первого поворота в сторону, за которым проглядывались слабо освещённые стены отдалённых проходов пещеры. Они привели двух путешественников в просторный каменный зал, в котором и находился источник света - костёр, разожжённый рядом с противоположной им стене. Огонь горел ярко, и, судя по куче изломанной древесины под ним, гореть ему оставалось ещё долго. Было похоже, что зажгли его совсем недавно, как раз к приходу особых гостей. Яркие языки пламени причудливо извивались в непрерывном горении, будто кто-то невидимыми нитями дёргал их за кончики.

         Взрослый дракон с багровой чешуёй остановился на входе в зал и немного отошёл в сторону, освободив дракончику путь вперёд. Тот, показавшись из-за мощной отцовской спины, продолжил своё движение к костру без остановки, однако на полпути отчего-то сбавил ход. За разгоравшимся пламенем костра в его глазах вырисовалась алая фигура с длинной змеевидной шеей, которая издалека растворялась в огненном свечении. Как только дракончик приблизился к ней, она плавно поднялась над костром и распустила над ним свои утончённые крылья, кончики которых напоминали застывшие языки пламени. Её глаза, поблескивавшие огнём, с суженными до предела зрачками, сосредоточились на застывшем на месте юном создании, и не отпускали его всё то время, пока она бесшумно приближалась к нему.

         Казалось, хранитель пламени бродил во сне и совсем не чувствовал своего тела, однако его дальнейшие движения говорили об обратном: поравнявшись с мордой дракончика, отчего тот от испуга выронил добычу из пасти, он немного расширил зрачки, придав им живости, и нежным (по пресловутым драконьим меркам) голосом произнёс:

         — Са-гарат омр-рот, Агнар.

         Перевод этого предложения звучал как: "С возвращением домой, Агнар". Последнее слово в этой фразе переводилось бы с драконьего как "огниво", однако сопровождавшая его интонация прямо указывала на то, что это было имя собственное. Подобную интонацию не способен уловить человек - лишь драконы, наделённые чутким слухом, знали ценность каждого звука, сопровождавшего произносимые слова, в большинстве своём напоминавшие рычание во всей его палитре. Это был один из секретов драконьего языка, который делал невозможным его изучение людьми. Следует сказать, что автору этих строк сей язык известен в достаточной мере, чтобы поведать читателю о том, какие слова таят эти загадочные существа за своим причудливым рыком.

         — Прости меня, мама, - на драконьем языке ответил пятнистый дракончик, опустив голову. Взглядом он отыскал и подобрал лапами упавшую добычу, после чего уверенно заявил: — Вот, посмотри, какого большого оленя я поймал сегодня! Заметь, я даже не сжёг его!

         Фигура с драконьими очертаниями, которую он назвал мамой, несомненно ей и являлась, о чём говорили её золотистого цвета глаза: такого же оттенка, как и глаза красного дракончика. Её внешность отличалась утончённостью, которую можно было приписать только дракону женского рода: худоватые лапы и шея с аккуратной мордочкой, с присущей ей низкой челюстью и более гладким разрезом пасти. Женственности ей также добавляли ниспадающие челюстные гребешки и красиво изогнутые длинные рога, которые в другом случае могли быть атрибутом и мужских особей. Драконица рассмотрела лежавшую в лапах сына тушу, которая за длительное путешествие претерпела значительные изменения во внешности.

         — Вижу, ты хорошо постарался сегодня, сынок, - сказала она. — Только почему он так истерзан?
         — Я нёс его во пасти и ронял в пути пару раз. Даже сейчас вот... - скромно произнёс дракончик, который после этой фразы бросил любопытный взгляд на неповреждённые рога добычи.
         — А зачем ты нёс его в пасти? Он слишком большой для неё - у тебя ведь челюсть могла заболеть!
         — Могла, но мне так было удобнее.
         — Я за тебя переживала. Ты никогда так долго не пропадал на охоте. Отец вернулся с дальних краёв и очень хотел тебя увидеть.

         Багровый дракон с шипастым гребнем, о котором пошла речь, как раз подошёл к костру, после чего драконица обратилась к нему:

         — С возвращением, Таргр. Где вы встретились?
         — Далеко отсюда. - низким тоном произнёс отец, незаметно для сына закрыв один глаз. — Он так увлёкся охотой, что совсем заблудился в горах. Как я понял, настолько был занят, что даже слова не мог мне сказать. Поэтому мы решили поговорить дома. Так ведь, Агнар?

         Агнар, который сидел немного поодаль от отца, будучи и без того красным от природы, вдруг стал краснее всего красного на свете. Обращение к себе он встретил с выпученными глазами, совсем не зная, как отвечать на его слова. О чём он мог сейчас говорить, когда все нужные слова только что произнесли вместо него? Ему бы не удалось найти себе лучшего оправдания для поступка, за который он, несомненно, не избежал бы наказания. Даже если это была всего лишь ирония, она звучала намного убедительнее того, что он мог придумать. Сдерживая дрожь в голосе, он решил как можно скорее выйти из неловкого положения:

        — Да. Прости меня, папа. Я так хотел тебя обрадовать маму своим уловом, что не захотел выпускать зверушку из пасти. Жаль, что я не смог донести её в лучшем виде...
        — Не переживай так, сынок. - сказала мама, с добротой, которая отчётливо читалась на её драконьей морде. — Лучше поешь. Ты всю ночь ловил её и заслужил свою еду.

        Юный дракон улыбнулся ей в ответ и, забыв о разговоре, сразу приступил к действию. Не прибегая к инструкциям по изощрённому издевательству над пищей, именуемых рецептами, он решил просто поджарить пойманное мясо в огне, по вкусу. Всё приготовление осуществлялось прямо в пламени костра, в которое Агнар протянул переднюю лапу с едой. Лапу он держал крепко и неподвижно, словно совсем не чувствовал жара огня. Несмотря на это, своеобразная обжарка продлилась недолго: странное шипение, донесшееся из огня, заставило дракончика быстро отдёрнуть свою лапу обратно. Внешне она ничуть не пострадала, однако чёрные камешки, непонятным образом вросшие в неё, по какой-то причине испускали чёрный дым с каким-то горелым запахом. Такому странному явлению юное создание не придало особого значения. До полной готовности мясо не прожарилось, но Агнару оно всё же пришлось по душе: увлечённо почавкивая, он медленно пережёвывал каждый откушенный кусочек, и время от времени смотрел на своих родителей, которые всё это время молча сидели вокруг костра и ничего не ели.

        Они не вмешивались в спокойный, но не совсем тихий приём пищи: их взгляды сосредоточились на горящем пламени, смотреть на которое им, похоже, ничуть не надоедало. По крайней мере так думал сам дракончик, не замечая, как сквозь танцующие в воздухе языки огня, они смотрели прямо на него. Их взгляды таили в себе некую загадку, которую они не могли поведать даже самой близкой себе душе. Когда юное создание перешло от чавканья к хрусту, его родители переглянулись между собой, словно пытаясь что-то узнать друг от друга, но их игра глазами была прервана внезапно наступившим затишьем. Повернувшись обратно, они увидели сына, который с полной пастью глядел на них.

      Не отрывая от них глаз он дожевал пищу во рту до полного измельчения, и довершил всё это смачным глотком. После этого он приличия ради бросил взор на костёр, а затем кивнул родителям.
     
      — Разве ты уже поел, Агнар? - удивлённо спросила алая драконица.
      — Да.
      — А рога кто доедать будет?    
      — Точно не я. Только посмотри, какие они красивые! Лучше всех, которые я видел.
      — И что ты будешь с ними делать?
      — Оставлю их у себя. Вдруг когда-нибудь я встречу дракона с такими же рогами!
      — И на кой тебе вздумалось собирать останки в своём логове? - вмешался суровый отец. — Не окружай себя смертью, сын. Если ты больше не хочешь кушать, оставь их снаружи, на мягкой почве, или же сожги дотла, дабы их плоть и дух стали частью природы.
      — Хорошо, папа, - промямлил расстроенный дракончик и принуждённо бросил свой трофей в горящее пламя.

       Огонь костра быстро принял рога в свои объятия и отпускать уже больше не собирался. Агнар с грустью смотрел, как в нём пропадала красивая редкость, созданная природой.

       — Не расстраивайся из-за пустяка. - промолвил старший дракон, который всё это время сидел сложа передние лапы. — Пролетая над западными землями Южного Скалоземья, я высмотрел для тебя одну вещь, которая понравится тебе гораздо больше.

       Произнесённые слова мгновенно пробудили в юном драконе любопытство. Он живо повернулся к отцу и, вцепившись когтями в каменный пол пещеры, принялся следить за движением его правой лапы, которую тот поднял вслед за своими словами. Её пальцы были свёрнуты в кулак, в котором определённо что-то находилось, и дракончик принялся сверлить его взглядом в надежде поскорее узреть его содержимое. Поддавшись его влиянию, пальцы плавно раскрылись, явив взору Агнара маленький чёрный камешек, который блестел в огненном свете. Для удобства обзора крупный дракон аккуратно зажал его между двух пальцев так, чтобы он не касался их острых когтей.
    
       — Это вулканическое стекло, осколок из Эгнамората, - сказал он. — Уверен, такого ты прежде не видел.
       — Вот это да... - заворожённо произнёс Агнар, глядя на камешек. — Неужели чёрный цвет может так блестеть?
       — Как видишь сам, - между прочим сказал отец, зная, что в нынешнем состоянии сын пропустит его слова мимо ушей.

       Крохотный камешек пленил сознание большого дракончика. Вокруг воцарилась тишина, которую нарушал лишь треск горевшей в костре древесины.
        
       

           Сцена, развернувшая перед костром, вызывала улыбку драконицы, которая, не вмешиваясь в разговор, наблюдала за тем любопытством, с которым её сын рассматривал маленькую диковинку. В её внешности читалась приятная глазу теплота, которую дополнял свет пляшущих языков пламени. Огонь, его источник, который, казалось, горел сам по себе, как никто другой дополнял маленькую семью драконов и, наверное, был самым важным её звеном. Он сосредоточил в себе все качества, присущие драконам вокруг, будучи сильным, подобно отцу, тёплым, подобно матери, и любимым, подобно ребёнку. Излучаемый им свет преображал драконов, даруя их внешности новые черты, даже суровому отцу, который в огненном свечении выглядел на редкость доброжелательно.

       Дав сыну вдоволь насладиться красотой вулканического стекла, он передал диковинный осколок в его лапы.

       — И почему камни, которые растут на мне, так не блестят? — вяло произнёс дракончик, сравнивая камешек в лапе со своей чёрной россыпью.
       — Ну, сынок, если бы у тебя вместо крови по жилам струилась лава, тогда, полагаю, блестели бы так же, — сказал отец, после чего смачно фыркнул.
       — Но я бы сгорел тогда! Неужели ничего нельзя сделать?
       — Кто знает... Все камни на свете - это тоже осколки. Осколки гор, рождённых кровью земли, неимоверный жар которой не выдержит даже наша чешуя. Они появились на свете задолго до появления нашего рода, а может быть, и самой жизни. То, что вдруг подобное выросло на тебе, без испытания жаром и временем - иначе, как чудом не назовёшь. А блеск - это меньшее, чем они могут обладать. Прочность - вот, что важно, и в них она должна быть.
       — А ведь в алмазах есть и то, и другое! - заметил сын.
       — Есть. Но если бы я не знал, где они находятся, ты бы и знать не знал об их существовании. Большинству полезных камней на свете, как стены нашего дома, вовсе не нужен блеск. Он только слепит глаза, а твоему каменному покрову он бы и вовсе навредил. Подумай сам: много ли добычи словил бы ты ночью, будь их блеск виден каждому зверю в лесу?
       — Да. Не все животные спят с открытыми глазами, - немного улыбнувшись, заявил Агнар.
       — А если бы их увидел человек?
       — Люди тоже ночью спят, - сказал дракончик, заметив, что после слова "человек" отец стал выглядеть заметно суровее, чем обычно. — Ты ведь сам так говорил.
       — Я говорил тебе, что люди разные бывают, не более того, - на пониженном тоне подчеркнул багровый дракон, после чего добавил: — От них можно ждать чего угодно. Непредсказуемые существа.
       — Но ведь они не все такие, правда?
       — Правда, но не позволяй этому вводить себя в заблуждение. Люди, о которых я тебе рассказывал, редко встречаются на свете, и даже им не удаётся сберечь свои качества надолго. Лучше держаться от них всех как можно дальше, и не носить на спине урожай из блестящих камней!

        Агнар собирался было возразить, но тотчас же замолк, раскрыв рот - глаза отца невольно заставили его замолчать. Это была не угроза, а безмолвный суровый выговор, вынесенный ему за сегодняшний проступок. Дракончик чувствовал, что продолжение разговора в текущем ключе вскроет перед матерью ненужные подробности его ночного полёта. В поисках выхода из неудобного положения он наткнулся взглядом на свой подарок и, с пробежавшими под плотной чешуёй, мурашками, о чём-то вспомнил.

       — Папа, расскажи мне о том, что ты видел на Эгнаморате! - как ни в чём не бывало выпалил Агнар. — Пожалуйста. Это тот самый вулкан, под которым жил Рубиновый Змей?
       — Тот самый, - с неприкрытым удивлением ответил отец, будто позабыв о том, что сказал до этого. Продрав горло, он продолжил свою реплику особым завораживающим голосом: — В скалистых землях, покрытых золою, вулкана огни веками горят. Орошает окрестности кровью земною, святилище Змея - Эгнаморат...
    
        Глаза Агнара загорелись огнём, который по яркости не мог превзойти горевший рядом костёр. Слова, произносимые отцом с особой интонацией и повторяющимися звуками в конце предложений, были ему хорошо знакомы. Речь шла о месте, о котором он, видимо, слышал ещё с очень ранних лет. Проникшись нарисованной словами атмосферой, дракон плавно умостился на землю, накрыв свой новый камешек обеими ладонями. От красивых слов старший дракон сразу же перешёл к рассказу о своём путешествии в дальние земли и своей встрече с легендарным вулканом. Мать и сын внимательно слушали его слова и не перебивали его.

         Рассказ о сильных ветрах в Долине Ураганов, причудливых животных, живущих в неком Южном Скалоземье и неистовой крови земли, бурлящей из жерла Эгнамората, очень увлёк Агнара, однако усталость, накопленная за долгую ночь, заставила его веки сомкнуться и обрушить свою длинную шею на гладкий каменный пол пещеры. Отец, закончив предложение, прервал своё повествование и фыркнул в уже знакомой манере. Не открывая глаз, дракончик пролепетал:

          — Я слушаю.

          Его родителям этот довод почему-то показался вполне убедительным, и багровый дракон продолжил повествование об увиденном более тихим голосом. Агнар продолжал слушать отца тихо сопя себе под нос, постепенно сворачиваясь калачиком. Примерно каждую минуту он похлопывал крыльями, давая родителям понять, что он ещё не спал, и продолжал внимательно слушать. Однако, только речь дракона подошла к концу - сопение дракончика многократно усилилось и скоро разнеслось эхом по всем уголкам пещеры.

          — Так быстро уснул - это в его духе, - после длительного затишья негромко произнесла его мама.
          — Духе? Как сказать... - опустив веки, сказал отец, после чего перевёл свой взгляд на другой край пещерного зала, напоминавший каменную нишу, вырезанную в монолитном камне. — Не будем его тревожить..

          Драконица поняла, что самую важную часть разговора он приберёг напоследок, и она не предназначалась для ушей их сына. Взглянув на него со скрытой тревогой, она поднялась на лапы вслед за своим спутником, и последовала за ним к отдалённой нише. Оказавшись на месте, они сели как можно ближе друг к другу. Багровый дракон первым начал разговор:

          — Сагмара... Ты тонко чувствуешь природу духа и его присутствие. Почувствовала ли ты малейшие изменения в нашем сыне?
          — Заметила, но они были слабыми. Его дух был неспокоен, и я уверена, это было вызвано волнением. Вчера и позавчера всё было как прежде, но сегодня Агнар совсем на себя не похож: испугался меня, как только я приблизилась к нему. Даже с тобой почти не говорил: обычно он из чешуи вон лезет, чтобы узнать все подробности твоих полётов, а сегодня он словно сторонился тебя.
          —  Плохо... Я почувствовал то же самое, не лишаясь рассудка. Он не может чувствовать моё присутствие на расстоянии, как и прежде, - тяжело вздохнул Таргр. — Подумать только, я пролетел над ним сотни гребеньев*, а он даже хвостом не вильнул. Зато заметил меня всего в пяти взмахах над собой, и лишь потому, что он увидел мою тень. В его возрасте даже Гизарк обнаруживал меня гораздо раньше.
*гребень (в данном контексте) - условная мера длины у драконов, равная средней длине тела взрослой мужской особи.

          — Не сравнивай наше дитя с ним! - возмутилась Сагмара. — Вы оба росли в окружении клана среди других драконов красной чешуи, и часто вступали в бой друг с другом. К тому же в вашем клане всегда был старейшина, знавший верный путь к раскрытию духа.
          — Я никогда не спрашивал у старейшины, как раскрыть дух, потому что я раскрыл его в себе сам. Даже малютка Мадейра, наблюдавшая за моими "битвами", полагаю, со временем также осознала заложенную в себе силу. В каждом драконе это есть, и в нашем сыне тоже. Ему придётся это осознать, и очень скоро, иначе нам вновь придётся покинуть родные пещеры.

          Громкое сопение дракончика на короткий миг сбилось с ритма, а затем продолжилось звуком, больше напоминавшим храп.

          — Почему? - после продолжительного молчания произнесла Сагмара, сдерживая в голосе недовольство, сопряжённое с тревогой.
          — Агнар снова добрался до людских земель. И на этот раз он наделал там шороху.

          Сагмара, опустив веки, пристально посмотрела на своего спутника.

          — Значит, моё предположение было верно... Так где вы всё-таки встретились?
          — Над Великосерым фьордом, неподалёку от Предела. Однако, обнаружил я его гораздо раньше: над селением людей у побережья моря, как раз близ фьордов. Там, откуда он держал путь, разгорался пожар, и это точно был не костёр.
          — Нет! Агнар ни за что не обратил бы своё пламя против людей! — вступилась за сына драконица.
          — Согласен. Но люди его спрашивать не будут - я их хорошо знаю. Более того, пути оттуда у него дымился хвост - думаю, там он его и поджёг.
          — Агнар рассказал тебе, что произошло?
          — Ни слова мне не сказал. Ему было легче сломать себе челюсть и подавиться тем оленем, чем ответить хоть на один мой вопрос. Чувствовал, видать, что со мной столкнётся - поймал добычу сразу, едва покинув поселение.
          — И что же теперь: мы оставим наш дом лишь из-за твоих догадок, во избежание людского возмездия?
          — Нет. Нам с тобой глупо бояться людей. А вот Агнар ещё не способен себя защитить, - сказал Таргр, после чего смягчил тон.  — Он прекрасно движется в воздухе, охотится хорошо, да и огнём владеет не хуже сверстников. Даже ход его мыслей бывает непредсказуем - порой это его и выручает. Но дух... Он совсем не чувствует его в себе.
          — Дух проснётся в нём, будь уверен. Я тому доказательство. Таргр, столько лет прошло, а ты уже и позабыл о том, кто и когда научил меня этому. А люди... Даже, если мы оставим наш дом, ничего не изменится: Агнар всё равно будет искать людей, где бы он не находился - это он унаследовал с нашей кровью.
          — Не бывать этому! Он не должен повторить моих ошибок... Я рассказал бы ему, чем закончилась моя последняя встреча с людьми, но это тяжелее даже моих сил. - Таргр ненадолго закрыл глаза, а затем повернулся в сторону мирно дремавшего сына. — Сейчас Агнар не должен ничего знать: пускай спит себе - грядущей ночью я поговорю с ним как следует. Амаир только начал убывать, и до его новой фазы у нас ещё есть время что-то изменить.
          — Хорошо. Только не усердствуй сильно, чтобы он вновь себе чего-нибудь в пасть не запихнул. - слегка улыбнувшись, сказала мама-драконица. — Послушай только, как он сопит. Представляю себе, как он будет храпеть, когда вырастет.
          — Храпеть будет так, что за тридцать гребеньев никто к нему не подойдёт. Очень хочу в это верить, - сказал отец, после чего он раскрыл свою левую переднюю лапу, пальцы которой были собраны в кулак. В ней лежал ещё один осколок чёрного стекла, даже более красивый и блестящий, чем первый. Вручив его своей избраннице, багровый дракон добавил:

         — Спрячь его куда-нибудь, на всякий случай. Вдруг Агнар опять потеряет мой подарок.

        Приняв камешек в свои лапы, драконица какое-то время полюбовалась его блеском и спрятала его под один из булыжников, закрывавший небольшую дыру в каменном полу. На том взрослые драконы закончили свой разговор, приглушенный шумом, доносившимся от крупненького шипованного красного комочка возле костра. Его мама прилегла спать первой, а отец, понаблюдав немного за догорающим костром, полной грудью выдохнул скопившийся в нём воздух и улёгся следом за ней.

        Вдвоём они уснули очень быстро, чего нельзя было сказать об Агнаре, который с угасанием пламени вдруг начал подёргиваться во сне. Что-то странное снилось ему в то безоблачное утро...

       © Пенькин А.В., 2013
        Вот так вот. Медленно пишу, зато уверенно. Жаль, что это лишь урезанная версия изначально задуманной главы: в ней о "духе" упоминают лишь косвенно. Как я писал прежде, глава должна была называться "Огненный дух", однако это название больше подойдёт для 4-й главы, которая выйдет где-то к концу зимы.
9
Сторінки:
1
…
4
5
6
7
8
9
…
16
попередня
наступна
Радіо онлайн Слухай улюблені радіостанції в одному місці
 
I.UA, 2006—2024.
Ok Для зручності користування сайтом використовуються Cookies. Детальніше у політиці конфіденційності
This website uses cookies to ensure you get the best experience on our website. Learn more