Покажите мне этого карапуза,
С колчеданом набитым отравленных стрел.
Для которого миром летать не обуза,
А какой-то игривый, ребячий удел.
Вы, сословие ангелов высших,
Ниспошлите мне этого гада-мальца,
Я повыдеру белые, светлые крылья,
И его же стрелой умерщвлю подлеца.
Преломлю его лук и сожгу на костре,
Тетивой обвяжу его нежную шею,
Выйду в море бескрайнее и отдам глубине,
Предварительно вздёрнув на рею.
© Ветер Города
Как всё отчаянно знакомо.
Спиральность вновь соблюдена.
Знакома в глотке горечь комом.
Всё тот же вкус хранит слеза.
Вновь хрустом млеет сухостой.
Где был цветник – кострище тлеет.
И сердце стиснуто знакомою рукой,
Когтистой лапой ласкового зверя.
Всё близко так. Всё так знакомо.
И зарубцованый мой шрам
Опять раскрыт одним приёмом:
Пригрев – сожгли ко всем чертям…
© Ветер Города
Рассвета ждал с весёлой доброй песней…
Он тихо пел и жмурился от солнца.
Свой крепкий кофе пил, глядел на клёна ветви,
И день встречал с распахнутым оконцем.
И день пришёл. Он солнцем золотым
Его согрел и осветил надеждой.
Встревожил кудри ветром озорным,
Сапфирным небом взор его потешив.
Он лёгок был. Его мечта звала.
Была близка, что теплое дыхание
С волнением ждала его щека,
И взгляд горел от скорого свидания.
Но выбрал он дорогу не из лёгких,
Ухабистую, алчущую сил.
Из подворотней выскочил молодчик
И с сердцем острый нож объединил.
Рассвета ждал с весёлой доброй песней,
И день свой жил тихонько напевая…
Теперь под едкий писк от линии сердечной
Его душа далёкий свет встречает.
© Ветер Города
Я буду мягким шелестом травы,
Приму и обласкаю каждый шаг
Когда под пение полночное цикад,
Ты выйдешь в свет сияющей звезды.
Я стану ранней песней соловья,
Что в яблони цвету щебечет живо
В рассветном солнце, блещущем игриво,
Я этой песней пробужу тебя.
Я голосом рассветного луча.
Пробравшись сквозь оконные просветы
О теплоте безумной, беззаветной,
Свои слова вложу в твои уста.
Я стану громом тучи грозовой.
Тем громом, что иные не услышат,
«Люблю» я прошепчу тебе потише,
И потревожу только твой покой.
Я буду звоном капелек дождя,
Иль вздохом ускользающей слезы
Вдохну тебе «не плачь от пустоты,
Ведь мы теперь едины. Ты и я!»
Я буду треск камина в зимний вечер.
Пусть воет вьюга у холодного крыльца,
Сниму весь холод с твоего лица
И нежностью на всё тебе отвечу.
© Ветер Города
Простившись с ангелом своим,
Тепло поручкавшись с крылатым,
Его я в небо отпустил
Подальше от земного ада.
Устал бедняга в трудоднях,
Поистрепал белёсы крылья.
От демонов моих зачах,
Мои дороги запылили.
Его талант как оберега
И тот уже на ладан дышит.
Оставь, сердешный, человека,
И к братьям возносись повыше.
Мне жаль тебя, мой бедный ангел.
Прости мою судьбу злодейку,
За все невзгоды что давала,
За счастья сущие копейки.
Несись, мой свет, на облака,
Там выспись, отдохни и здравствуй…
А ну-ка черти! Вот он я!
Для ваших козней не опасный…
© Ветер Города
Кричу в эфиры проводами,
В слова плету корявы буквы.
О, вы! живущие ролями,
Все те, кто лишь играет судьбы.
Не заиграйтесь ненароком,
И не вживитесь в персонаж.
Душа не выдержит чужого,
Её проломит лжи тоннаж.
В своей игре, на вид блестящей,
Есть риск и жизнь всю проиграть.
И средь типажного засилья
Себя как личность потерять.
Настанет день и вы очнётесь
Не в мире благостных забот,
А в душной, тёмной гардеробной
Среди надуманных чеснот.
© Ветер Города
…А ветер треплет её волосы
И пробегает шелковою лентой.
Она глотает тихо слезы
Кусая губы незаметно.
Под сапогом взрывая пыль,
Чеканя шаг и пряча взгляд,
Почтовый голубь к ней летит
Примерив человеческий наряд.
Из чёрной сумки вырван лист,
С одной чернеющей строкою:
Мы все скорбим, ваш сын погиб,
Он храбро пал на поле боя.
Земля обмякла под ногами,
И солнце потеряло свет.
Дорога стихла тополями,
И с вишен облетел весь цвет.
В тиши чуть слышен только стон.
Не крик, не ор, не голос боли.
Срываясь мать ушла в поклон
Земле в которой спит соколик.
Склонились травы до земли,
Удушлив амбр растущей мяты.
Весь мир погиб, весь мир поник,
Для матери у белой хаты.
© Ветер Города
Ещё совсем чуть-чуть и будет осень.
И каплей вновь окошко зарябит.
И родственника старческая проседь
В который раз на кофе пригласит.
Ещё чуть-чуть и с ветви лист сорвётся.
Всю жизнь он выдохнет бронзатом утолясь.
Похолодеет и вода в колодце
Готовясь попримерить зимню вязь.
Ещё немного мёдом упиваться.
Цветенье пчёлам скажет свой «адью».
И томная брюнетка на матрасе
На шубу поменяет облик ню.
Лишь капля лета. Лишь глоток тепла,
Остался нам от бодрого светила.
И вновь прохлады зябкая рука
Закроет нас в отопленных квартирах.
© Ветер Города
Разлетелись орущие вороны,
Во хатах образа заслезили.
Возвращались до дома воины,
На телегах с соломою сизой.
А лошадки трусили копытами,
И хлыстами свистели деды.
Под залитыми кровью свитами,
В свои хаты приходят сыны.
Тишина по околице ходит,
И не смеет петух прокричать,
Лишь отцы головами воротят,
Ухватив крепко накрепко мать.
Бьются в горюшке стары лебёдушки,
И проклятия льются на век,
Что ж ты боженька отнял соловушку
Да во младость сослал на тот свет.
Озарятся свечами светёлки,
Непослушной от горя рукой
Зашивают мундиры сестрёнки,
И колодезной моют водой.
Ну а с утром деревня проснётся,
И вздохнёт криком сотен дворов,
В потускнелом от слез свете солнца,
Провожают пришедших сынов…
© Ветер Города
В спину ножа холодное жало вонзается,
Сталь по ребрам скрипит.
Он импульсивно рукою потянется,
И испугано захрипит.
Но рукою дрожащей недостать клинка,
Пара взмахов и присест на колено.
Удар точен был, в лёгкое, наверняка,
Он глазами вращая глядит одурело.
Дикий шрам на лице из трясущихся губ,
Скрежет белых зубов и откушен язык.
В голове мысль одна «лишь минута и труп»,
С уголка струйка крови за воротник.
Он щекою своею коснется земли,
И последний выдох попросит прощения.
За словами его - роты в землю легли,
Не простят матеря. Лишь отмщения...
© Ветер Города
