Лабиринт.

- Где все? Где все блядь? – Президенту было страшно. Связи не было, даже спецсвязи. Навигатор не работал. Освещение в мрачных коридорах едва позволяло рассмотреть многочисленные проходы и повороты. Воняло как в привокзальном сортире а с потолка капала какая-то гадость. Было страшно, но надо было двигаться вперед. Вот надпись на стене – «Зеля лох». Казалось бы, обычное хулиганское граффити, которое президент последнее время видел сотнями. Но эта. Именно эту надпись он видел уже третий раз, за последние два часа. Значит, он ходит по кругу.

- Так, прошлый раз с этого места я пошел во второй проход слева, затем свернул на втором повороте на право, затем опять на право, там было светлее. А затем… а затем не помню. Сука, я больше двух поворотов не могу запомнить. Надо успокоиться. Здесь никого нету, но меня обязательно найдут. Меня же уже ищут, я же президент. – Из прохода, в который он собирался нырнуть раздался неприятный скрежет. Нечто то ли скребло стену, то ли кого-то жрало.

- Планы меняются. – Президент нащупал в кармане пиджака маленький дамский револьвер с прикольной гравировкой «Верховному Главнокомандующему от Арсена, на всякий случай» и направился в противоположном направлении.

- Как меня учил Ермак? Вова, в любой сложной ситуации, главное не пытайся думать. Импровизируй, это твоя сильная сторона. Ну да, так и есть, не думать – это я умею. Кажется это тупик. – Президент оказался в тупике, заканчивающемся массивной дверью. На двери надпись – «Считаете ли вы что коррупционеров надо сажать пожизненно?», а дверная ручка открывалась в два положения – да и нет. Ну конечно ДА! Щелчок и он оказался в светлом, таком родном и по домашнему уютном кабинете, в котором бывал по нескольку раз в день, по сути чаще чем в своем, президентском. За столом, как обычно сидел глава офиса президента, вокруг сновали клерки, трещали телефоны.

- Вы по какому вопросу Владимир Александрович? – Взгляд и тон Ермака излучал крайнюю степень недовольства. – На двери, в которую вы вошли, написаны часы приема. Неужели так сложно соблюдать правила? Мы же это с вами уже обсуждали. – Хозяин кабинета обе руки скрестил на груди, пальцы третьей руки барабанили нервную дробь по столу. Четвертая рука сжималась в кулак. Что происходило с остальными руками, президент уже не рассматривал. Он искал ту самую дверь. Ему отчаянно хотелось прочь из этого кабинета, обратно, в сырой и мрачный лабиринт, где было безопасно и спокойно. Но двери уже не было. Из этого кабинета вообще не было выхода. Было только окно. И президент прыгнул.

Город.

Да, это был город. Но не Киев. Город не был похож ни на один из известных президенту городов, а их он повидал не мало. Город был таким же мрачным серым и бессмысленным как и лабиринт, но улицы были освещены и заасфальтированы. И город был не пустынным.

- Здрасьте. – Прогнусавил президент первому же прохожему и тут же пожалел об этом. Прохожий резко дернул головой в сторону президента, но казалось не видел его. Затем начал хищно нюхать воздух широко расширенными ноздрями, в итоге ткнул пальцем и заорал – Он без маски!!! Без маски. Он без маски – эхом отозвались голоса других прохожих. Не дожидаясь развязки, президент побежал. Сзади он слышал топот погони. В глазах темнело, в боку кололо. Все же жирок, отложенный на новой работе давал о себе знать. И снова тупик. И снова дверь и снова надпись – «Вы поддерживаете свободную экономическую зону в Донецкой и Луганской областях?» У президента не было времени думать стратегически и он дернул ручку в положение ДА.

Завод.

Президент оказался в огромном странном помещении, наполненном пылью, непонятными запахами и странными механизмами. Он никогда не бывал в таких местах. Все эти механизмы вращались, что-то пилили, строгали, сверлили, выдавая горы стружки и блестящих металлических штучек. Президент догадывался, что все предметы, которые он использует в жизни, делаются в каких то таких местах, но в живую этого никогда не видел. Все вокруг гудело и скрежетало, но среди этих звуков особенно выделялся неприятный раздражающий писк. Вскоре показался источник этого писка. Огромная фигура, облаченная в сутану из мешковины, подпоясанная тяжелой цепью, приближалась к президенту. Из темноты капюшона явно просматривались черты лица Андрея Парубия. В руке за собой он тянул тяжелый топор то ли мясника, то ли палача. Острие топора, волочащееся по бетонному полу цеха и издавало ужасный писк, а на самом лезвие багровыми буквами надпись – «Демократична Сокира». И снова бегство. И снова тупик. И новая дверь и новый вопрос – «Вы поддерживаете сокращение количества народных депутатов до 300?». И снова ручка в положение ДА.

Ферма.

В помещении жутко воняло животными, этот запах президент помнил с детства. Так воняло в зоопарке возле вольеров с крупными рогатыми зверями. Под ногами была какая то высушенная трава и субстанция, напоминающая испражнения. В углу помещения огромная тварь, вероятно корова, с четырьмя копытами, рогами и выменем между задними лапами, с жадностью жрала труп другой твари, скорее всего свиньи. Президента мгновенно стошнило. Он осознавал, что абсолютно ничего не понимает в фермерстве и в животноводстве, но то что корова питается не травой, его откровенно шокировало. Благо ворота были распахнуты и на свежем воздухе стало легче. Ласковое солнце, шелест листвы, пенье птиц и дырчание трактора где то вдалеке успокоили измотанного гаранта. Но не на долго. Из-за угла показался сам трактор. Это был монстр, напоминающий трактор из любимого мультика Ну – погоди, на котором волк гнался за зайцем, но в итоге сам угодил в него и был выплюнут уже в клетке. Только это механическое чудище поглощало все что попадалось в стальную пасть и уже ничего не выплевывало. И оно мчалось прямо на президента. За рулем сидел Олег Ляшко и свирепо орал – Іди сюди скотиняка, моя корівка голодна, зараз я її нагодую. Президент бежал к ближайшему зданию с надписью «Контора». Внутри здания находились разные кабинеты «Агроном», «Бухгалтер», «Вивисектор», но он уже знал, какая дверь ему нужна и она была опять в тупике. На вопрос «Поддерживаете ли вы легализацию медицинского канабиса?» президент ответил ДА без малейших колебаний.

Закулисье.

Он в своей родной уютной гримерке. Ну наконец то. Все такое знакомое. Прежняя жизнь, снова здравствуй. Будь проклят тот миг, когда… но что это на столе? Мммм, пепельница и в ней косячек. Очень вовремя, исключительно в медицинских целях, после всего пережитого. Президент затянулся, раз, другой. Да. Это оно. Реально стало легче. Докурив, бросил бычок на пол и притоптал ботинком и тут же получил хлесткий удар зонтиком по спине. Обернувшись, главнокомандующий нос к носу встретился с разъяренной женщиной в желтом плаще. На одной руке у нее была татуировка в виде восходящего солнца под которым надпись – Ира, а на другой руке надпись – панимер. Зонтик вновь занесен для удара, но президент уже в коридоре и со всех ног несется к выходу, где уже его поджидает панимер. На лево, в туалет. Туалет мужской, туда то она не сунется. Он ее не видит, но чувствует – за спиной ОНА и зонтик уже занесен для удара. Спасение в последней кабинке. Последняя кабинка – любимая, у президента с ней связаны самые теплые воспоминания. Кабинка не выдаст. Кабинка защитит. Его уже не удивила надпись на двери кабинки что-то там про гарантии безопасности, про какой то Будапештский меморандум. ДА поддерживаю. Лишь бы дверь открылась и она открылась. Ничего не изменилось. Никаких новых монструозных локаций. Нормальная жизненная реальность. Внутри тот же родной толчек, сколько восхитительных мгновений на нем провел президент, сколько мыслей передумал, сколько постов пересмотрел в фейсбуке. Снаружи все стихло. Раз уж здесь, почему бы не воспользоваться по назначению? После облегчения, президент развернулся к кнопке слива и над ней заметил странную надпись «рейтинг». Где-то он слышал уже это слово, но что оно означает? А впрочем, какая разница? И президент нажал кнопку спуска.