И в знак глубокого уважения и почтения, отблагодарит  по давней своей традиции, гарным шматком сала, упаковав его в красивую коробку от цукерок рошен, которую приберег для особого случая, и  перемотает жовто-блакытной стричкой, потому, как известно других у него отродясь не было…

Х*ЯСЬ!  Двери ломаются… Х*ЯСЮ - влетают парни в масках! Стаять-баяца! Работает милиция!

   А ты такой: -Это недарозумэние… Это недоразумэние…

   А они:- А ЭТО ЧТО?!! Х*ЯК!  И салом по еб*лу... по еб*лу!

   А ты такой, щеками - брлум… брлум…

    - ШТО!  МОРДА?!! Жопу НАЕЛ, а Родину ПРОДАЛ, за ленточку блакытную?!! А ну быстро говори, где булаву спрятал!

     И тут ты сразу все расскажешь! По хорошему, как на духу - и как «щеневмэрла» под одеялом пел пока все спали, и как данные по снегирям вражине передавал… Как кота, отечественного, салом искушал! Во всем  признаешься, чистосердечно…

   -Пылыпенко, ану, дуй на кухню, проверь там все хорошенько! – сказал капитан и подмигнул так, по товарищески…

   -Есть товарищ капитан! Ушел и сразу в крик:

    -Е*ать, тануна*й! С*кА, бл*дь- на*уй, е*ануться! Капитан, тут ПИЗД*Ц!

Капитан: 

    -Так Петро, ану займись этим! Токо смори, аккуратно, не как в тот раз…

Сделал капитан лицо суровое, передернул затвор и сказал искренне: - Родина зовет!

       На кухне Пылыпенко в изготовке к стрельбе, целился на кухонный стол. Там посреди хлебных крошек и шкурок с пдозрительной щетиной, лежал небольшой прямоугольничек красно-черного цвета с тризубом в центре. Визитка Яроша! В открытою форточку влетали редкие снежинки, кружась в  утихающем звоне цымбал.   Кольнуло сердце капитана, сжалось и поплыло все перед глазами, ноги вдруг стали ватными и в горле вмиг пересохло: там за окном в кровавом зареве пожаров над кремлевской башней, отливал золотом трезуб! Звон цымбал вдруг сменился нацистским маршем, прокрякал мегафон и противным голосом заскрепел:

-Рус, сдафайся, виокружины! Рус, сдафайся…. 

(продолжение...)