Если вдруг тебе не хватит красок летнего заката,
Тишины звенящей неба, листьев шороха ночного.
Если кончатся вдруг сразу ноты песен и куплетов,
Звуки станут, как в тумане и кузнечик враз умолкнет.
Если в ватном одеяле повседневности унылой
От удушья ты проснёшься, только выбраться не сможешь.
Если вся твоя дорога, по которой шёл ты бодро,
Станет рельсами трамвая, даже если скоростного.
Это вовсе и не значит, что ты стал уныло-взрослым.
Это просто ностальгия. За булыжной мостовою,
За несносным попугаем, что в окошке дяди Жоры
Всех прохожих обсуждая, веселил народ на праздник.
Просто нету попугая, нету даже дяди Жоры,
И окошка то же нету -- дом стоит многоэтажный
Эпатажный, одиозный, с дорогим сараем схожий.
Нет, не улицу кромсают -- детство ластиком стирают.
Предлагая заменитель, суррогат и стилизатор
И кафе-эрзац в довесок, что б не портить панораму.
Всё красиво и нарядно, только слишком современно.
Только очень уж бездушно. Лишь вверху, ну там, где небо,
Цвет остался. Белый с синим. С облаками и ветрами
Детство ходит там в обнимку. И его не перестроить...

Мне стало резко наплевать

на тех, кто предал, 

на тех, кто предал.

Вдруг стало ясно -- не от них

все в жизни беды,

все в жизни беды.

На тех, кто любит, ставка... кон...

а в ставке -- души,

а в ставке -- души.

Поставил душу, а потом

осталось слушать,

осталось слушать.

Крупье...улыбка...Господа,

тринадцать чёрный,

тринадцать чёрный.

Все ваши души, господа, 

уходят к чёрту,

уходят к чёрту.

Нам отыграться невтерпёж,

теперь не страшно,

теперь не страшно.

Любовь по-прежнему живёт

всегда на красном,

всегда на красном.

В весёлом этом казино

с названьем чудным,

с названьем чудным.

Играют в души и в любовь 

живые люди, 

живые люди.

И шансов выйграть, как везде,

была б удача,

была б удача.

И фарта в масть врагам желать -- 

твоя задача,

твоя задача.

Не умереть -- не значит жить,

с крупье поспорю,

с крупье поспорю.

Поставлю душу, а потом...

потом посмотрим,

потом посмотрим...

Дождик шлёпал босыми ножками
По карнизам, крышам и лужам.
Наплевать ему было свЫсока
На всех тех, кому люди служат.
На тельцов золотых в сиянии,
Да места в тепле и под солнышком,
На кресты на церквях с погостами
И на всё из того, что можем мы.
Ветер лето рвал на лоскутики,
И дождём марки туч приклеивал
На конвертики с адресами тех,
Кто в него навсегда уверовал.
И лиловый кот почтальоном стал.
Он конверты в домах раскладывал.
Всё успеть хотел, втихаря вздыхал
То, что вечер мал, грустно сетовал.
А в конвертиках были радости
И простые житейские вещи:
Доброта души и любовь детей,
И тепло от того, что вместе.
Дождик шлёпал босыми ножками,
Ветер в косы вплетал ивовые
И котёнок сидел на лавочке,
Поджидая Ричи бедового...