Земле верну заём, чтоб сохранила:
всё в борозду, ничто в могилу;
свеча потухла-- край вигильи* духа;
взор, здесь замри-- виденью ход, где глухо.

Я оставляю вас, но ,в многозвучье
смешливым эхом слышен буду лучше,
взываю к небу. Изгнан из науки,
свободен я, оставив мира туки.**

Не тронут фурией,-- был Фатум добр,--
ступал я в разума святой чертог;
Кем, где когда, зачем я б ни бывал--
надежды, страха и зависти не знал.

Я к старой правде шел сквозь бурелом,
к ней дружба зрела в приступе хмельном;
а смех небес ронял с её могучих крыл
мой плач по смертному ,что столь любил.

Гармонии полей и облаков,
души и плоти мой псалом-поклон,
и да музы`ка сфер и вольный ветер
его, несовершенного, расцветят.

перевод с английского Терджимана Кырымлы
* точнее --"вигилии";
** "звуки- науки" здесь ради "word- world" оригинала.

The Poet's Testament 

I give back to the earth what the earth gave,
All to the furrow, none to the grave,
The candle's out, the spirit's vigil spent;
Sight may not follow where the vision went.
 
I leave you but the sound of many a word
In mocking echoes haply overheard,
I sang to heaven. My exile made me free,
from world to world, from all worlds carried me.

Spared by the furies, for the Fates were kind,
I paced the pillared cloisters of the mind;
All times my present, everywhere my place,
Nor fear, nor hope, nor envy saw my face.

Blow what winds would, the ancient truth was mine,
And friendship mellowed in the flush of wine,
And heavenly laughter, shaking from its wings
Atoms of light and tears for mortal things.

To trembling harmonies of field and cloud,
Of flesh and spirit was my worship vowed.
Let form, let music, let all quickening air
Fulfil in beauty my imperfect prayer.

George Santayana