ВАЛЬКА НЕ БЫЛ СВЯТЫМ. (Окончание)
- 11.03.09, 15:21
ВАЛЬКА НЕ БЫЛ СВЯТЫМ.
«Чему быть – того не миновать.» - любимая поговорка моего друга. Каждый раз после того, как она звучала, мы обязательно попадали в какую-нибудь переделку. Но сегодня, как мне казалось, все приключения уже были позади, а тут ещё и «взрослые карты» старшего брата... Это были игральные карты, которые делались в подпольных фотолабораториях из черно-белых фотокопий запрещённых иностранных порножурналов. Ими из под полы торговали глухонемые в электричках. Продавали их только взрослым и стоили они недёшево.
- Там есть даже с негритянками и по-разному. Ну, что будешь смотреть? - дожимал меня друг.
Я сдался: больно велик был соблазн.
- Давай, смотрим и относим.
- Нет, сначала относим, а потом смотрим. - Объявив условия сделки, Валька вцепился в мой рукав, и мы пошли к Лилькиному дому.
- Классно, Санька ты настоящий друг... Пошли... Пошли быстрее...
Когда мы подходили к её дому начинало темнеть. То там, то тут в окнах города вспыхивали разноцветные огни люстр, бра, торшеров. Это была та часть суток, когда зажигали свет, но штор ещё не опускали. Каждое окно - маленький экран. Сотни, тысячи экранов загорались каждый вечер в большом городе, и каждый вечер короткометражки о личной жизни многоэтажного мира становились достоянием любопытствующих глаз случайных зрителей. В Лилькиной квартире тоже горел уже свет, а штор ещё не опускали.
- Сначала посмотрим, кто у неё дома. - заосторожничал настырный «Ромео».
Его «Джульетта» жила на первом этаже самой обычной девятиэтажки, поэтому найти способ слежки за её квартирой не составило для нас особого труда. Я стал под окнами её квартиры, уперся руками в стену, а Валька забрался на мои плечи. С влюблённым другом на плечах, я двинулся вдоль стены дома. Перемещаясь от одного окна Лилиной квартиры к другому, мы поочереди осмотрели все комнаты. Валька остался разведкой доволен:
- Она сама... Сидит делает уроки... Родители, наверное, ещё на работе, - сползая с моих плеч, сообщил друг. - Самое время!
При помощи заранее припасённого Валькой пластилина, мы прилепили к её двери картонное сердце, позвонили и, забежав на этаж выше, стали ожидать. Дверь открылась. Валькина любовь дважды спросила: «Кто здесь?». Не получив ответа, она хмыкнула и, громко хлопнув дверью, ушла. Выждав какое-то время, мы потихоньку покинули свой пункт наблюдения.
- Получилось! Она его забрала! Она не выбросила и читает то, что я ей написал! - Валька ликовал. - Сашка, ты настоящий друг! Ты лучший товарищ на свете!
Таким довольным я видел друга только однажды: в четвертом классе когда ему на 23 февраля мама подарила кольт! Алюминиевая игрушка была довольно точной копией оружия героев вестернов немецкой киностудии «ДЕФА». Пистолет заряжался ленточными пистонами и бахкал так, что у всех кто находился рядом, звенело в ушах.
- Сашка, она забрала его с собой и, наверное, сейчас уже читает мою надпись!
- Ты, чего раскричался на весь подъезд! Драпаем... - Я схватил друга за шиворот и потащил на улицу, по ходу напоминая условия нашего договора - Всё, теперь позырим карты и по домам!
- Нет, стой, я хочу посмотреть, как она читает.
На улице Валя освободился от моего захвата и, сделав подсечку, свалил меня на землю.
- Сань, ну, пожалуйста, только одним глазком... - товарищ протянул мне руку, помог встать. - Ты ведь не портянка? Да?
- Ладно. Давай, залазь. - Честно говоря мне и самому было любопытно: выбросила уже Лилька картонное сердце или ещё нет. Потому и подставил другу свои плечи. - Давай, карабкайся, Ромео, к своей офигенной Джульетте.
В другое время Валька обязательно бы на меня за эти слова обиделся, но только не сегодня. Не до этого ему было сейчас. Он добрался до её окна, прильнул лбом к стеклу, и я услышал его радостный шепот.
- Не выбросила... Не выбросила и читает... Теперь она знает, что я её люблю. Мы, будем ходить с ней в кино.
Последнее меня, как-то не особо радовало. Вот уж чего-чего, а ходить с Лилькой-дылдой в кино мне как-то не очень хотелось. Однако вслух я лишь поинтересовался:
- А, откуда она узнает, что это ты ей сердце подарил?
И это было моей ошибкой. Лучше бы я что- нибудь про кино спросил.
- Блин, я забыл... Забыл... Хотел написать, что это я её люблю... и забыл. - В полный голос произнёс автор картонного сердца и тут же стал стучать дылде в окно.
- Лиля, я тебя люблю! Давай с тобой дружить! - Продолжая стучать по стеклу теперь уже во весь голос кричал Валька.
И он был услышан.
- Идёт сюда... Саня, она идёт сюда... Нет, здесь окна заклеены... Она идёт на кухню... Саня, давай переходи к тому окну... к тому, что слева... Там, наверное, форточка открывается...
С другом на плечах цепляясь за стену, я попыхтел влево, к тому другому окну.
- Давай, быстрее! - подгонял меня товарищ. - Что мы, как черепахи! Быстрее, быстрее...
- Да не черепахи мы, а влюблённый, тупой слоножираф. - прокряхтел, я в ответ и наш акробатический дуэт добрался до кухонного окна.
- Лиля, привет! Я - Валя! - произнёс мой наездник.
И форточка на кухне действительно стала открываться. Всё складывалось, как нельзя, лучше! И вдруг...
- Шухер, Саня... Атас! - неожиданно проорал Валька, тут же сильно оттолкнувшись от меня и стены, он прыгнул в строну. Из-за Валькиного стремительного прыжка я потерял равновесие и уселся в сугроб.
Сидя на снегу, напротив только что открывшейся форточки я видел, что предмет обожания моего друга стоял на подоконнике. На ней был голубой в розовых чебурашках халатик. Но не он отвлёк моё внимание от надвигавшейся угрозы, так испугавшей Валю, а ноги! Её худые голые ноги и розовые рюшечки трусиков, на мгновение показавшиеся из-под халатика с чебурашками...
«А, вот интересно ... - подумал я, - у нашей секретарши Гали какого цвета трусики? Может быть, тоже розового?»
.... Тут у меня перехватило дыхание... Однако виной тому стали вовсе не мои мысли, а вода! Холодная вода!! Ледяная вода!!! Целое ведро вылил на меня с высоты своего окна «халатик на ножках»! Как можно было не заметить в Лилькиных руках большое ведро, полное воды??? Я вскочил, но поздно... Ледяной поток уже окатил меня с головы до ног !!! Я был ошарашен!!! Меня заступарило... Теперь Лилька могла вылить мне на голову сколько угодно воды, я бы даже не пошевелился! Наверняка, она бы так и сделала, так как давно уже было понятно, что достали мы её своими ухаживаниями неслабо, но влетевший в форточку снежок заставил дылду ретироваться. Это Валька открыл по своей возлюбленной прицельный огонь. Обладательница розовых трусиков взвизгнула, но ловко увернувшись и от второго снежного комка, выбросила на улицу красную картонку Валькиного сердца. Потом, стремительно закрыв форточку, один из лучших игроков сборной нашей школы по баскетболу покрутила пальцем у виска, показала нам язык и скрылась из виду.
Валька, едва не разбив стекло, залепил в Лилькины окна ещё пару снежков и подошёл ко мне. Самодельное бумажное сердце валялась в луже замерзающей вокруг меня, воды. Он не стал его поднимать.
- Пролетели, как фанера над Парижем. - проговорил Валя и втоптал красную картонку в мутную жижу поплывшего снега. - Вот зараза...
- Ага, зараза!
Это было всё, что я мог в тот момент ответить.
- Ну, и видос у тебя Санька! - улыбался мне товарищ.
Моя одежда быстро деревенела на морозе. Шапка-ушанка, которая была шита то ли из кролика, то ли из кошки, теперь была похожа на скальп ёжика. Шерстяные пальто и штаны превращались в рыцарские доспехи. С каждой минутой я всё больше и больше становился похож на гигантскую сосульку.
- Пошли домой, а то ещё заболеешь. - Дружеским пинком Валька вывел меня из ступора.
- Ну, да. Пора, – согласился я.
По пути домой мы неплохо повеселились: в задубевшей одежде мне очень даже смешно удавалось пародировать Железного Дровосека, робота Вертера, Громозеку и всех разом. Мы так увлечённо валяли дурака, что не заметили, как оказались рядом с нашим домом.
- Всё, пока. - Мой лучший друг пожал мне руку и собрался уходить.
Валька жил в соседнем подъезде.
- Подожди, а как же уговор? - остановил я его.
- Какой уговор? - мой друг сделал вид, что не понял о чем идёт речь.
- Как какой? Ты же обещал! Давай карты смотреть.
- Та потом посмотрим, ты же мокрый совсем, а тут холодно!
- В подъезде посмотрим. Там тепло. - предложил я.
- Ну, их! Мне домой уже надо... Завтра посмотрим!
- Здорово! Как к Лильке в окна заглядывать, так сегодня! А как обещанное выполнять, так завтра? Да ты, наверное, про карты с негритянками всё наврал! – загнал я в угол отнекивающегося Вальку.
- Наврал? Ничего я не наврал! - Тут мой лучший друг почесал коленку и неожиданно закончил фразу уже не так воинственно, как начинал. - Понимаешь, я карты у брата для тебя вчера стащил, а отец их случайно нашел. Ругался сильно, мол всё это разврат и полное разложение, а потом взял и спалил всю колоду. Брату врезал, потом всё сжег. Я хотел тебе эти карты показать, но вчера! А сегодня их у меня нет...
- Брехло ты, Петров, хоть и друг...
Валька хотел, что-то ещё сказать в своё оправдание, но я не стал его больше слушать, а пошёл сдаваться родителям.
- Мать, иди посмотри на это чудо полярное! Наш сын вместе со своим закадычным дружком, видно, повторил сегодня не только подвиг комсомолки Зои, но и парохода «Челюскин» тоже.
Стало ясно, что родители уже ознакомились с директорской записью в дневнике и всё знали о школьном кровопускании. И это было хорошо, потому как теперь мне нужно было придумать только, что рассказывать им о внешкольном моржевании. Но что тут расскажешь?
- Где ж это тебя так во льдах затёрло? - Отца мой вид явно веселил.
- Понимаешь, па, мы с Валькой после уроков пошли кататься на горку...
- Валька, опять Валька? - в прихожей появилась мать, увидела меня, схватилась за голову и как всегда предположила худшее. - Господи! Вы что, ходили на озеро. Сколько раз тебе говорить! Озеро – это очень опасное развлечение...
Дальше последовал перечень всех несчастных случаев на воде за всю более, чем трёхсотлетнюю историю нашего города. И откуда только она так много знает об истории родного края?
- Да, Валька здесь не при чём, он уже домой пошёл... а я ещё немного покатался и тоже пошёл. Иду по Валабуевской, и тут на меня сверху - с балкона - какая-то бабушка уронила тазик с водой и мокрым бельем, - бездарно выгораживал я друга. - Озеро тут не при чём, Валька тоже.
Отец снял с моей головы скальп ёжика, который некогда был шапкой-ушанкой и, в поисках шишки или ссадин, внимательно осмотрел мой череп.
- С какого этажа, говоришь, бабуля на твою грешную голову тазик уронила?
- Со второго или третьего. Я в шапке был – не видел. Вдруг - бум, и я весь мокрый.
- Бум, и весь мокрый, - повторил отец за мной - Мать, нам ведь сильно и на этот раз повезло. Урони бабулька тазик, например, с этажа так десятого или одиннадцатого – и тогда: бум, и наш сын - дурачок.
- Та хоть «бум», хоть не «бум».. А бум водиться с этим Петровым, ничего хорошего из этого не выйдет. - Мама Валю недолюбливала всегда.
- Да при чем тут Валька???
- А при том, что хитрюга – он этот твой Валька... Завсегда выкрутится, а ты, лапоть, за двоих отдуваешься.
- Ничё не лапоть... - огрызнулся я и тут же схлопотал отцовского подзатыльника.
- Конечно, конечно Валька - святой! Слышала я уже эту историю: «Валька – святой... Он не при чём...» Значит так! Быстро снимать мокрое, парить ноги, ужинать, горячего чаю и спать! - Маминым волевым решением основная выволочка была перенесена на завтра.
Отцовский подзатыльник, мамины укоры, ванна, ужин, чай, постель... и вот я уже засыпаю... Будет, над чем завтра с Валькой от души поржать... Здорово он Лильке-баскетболистке в форточку снежком залепил. Не увернись она, точно бы в глаз схлопотала! А вот за финт с картами этому влюбленному снайперу дюжина королевских шалабанов полагается. Уж кем-кем, а святым Валька не был! И я знал это точно...
Мы закончили школу. ГДР не стало, как впрочем и большой Советской страны. КПСС сама себя запретила и разогнала свой ЦК. В Китае начали строить особый китайский капитализм и особые китайские капиталисты завалили нас своим ширпотребом. Подвигами комсомольцев перестали интересоваться даже историки. А бывшие комсомольцы, зарабатывая стартовый капитал, совершенно легально крутили порнофильмы в видеосалонах.
Я, Валя, Лиля вместе поступили в один ВУЗ, на один факультет, а потом Лилька вышла замуж. Она выбрала меня. Валька заявился к нам на свадьбу и дал мне в глаз. Он бросил институт и пошёл в армию, стал проситься на какую-нибуть войну. Его отправили служить на флот. После трех лет службы на атомной подлодке Валька вернулся в родной город. Пришёл к нам домой, чтобы попросить прощения за свою выходку на свадьбе. Он не знал, что мы с Лилей уже развелись. Я жил у родителей, а она, пока шёл раздел имущества, - в нашей квартире. Валька позвонил. Лиля открыла дверь, и рядом с ней стоял тот – другой мужик. Другой был в трусах и пиджаке. Мой лучший друг не стал разбираться кто да что, а сразу дал Лильке в глаз – дал не больно. Зато очень больно стал пинать этого другого, неизвестного ему мужика. Валька пинал его до тех пор пока не приехала милиция. Новый Лилькин мужик оказался каким-то там депутатом. На Вальку завели дело. Сейчас он сидит в СИЗО. Я еду к нему. Может, удастся откупиться? В конце концов, у меня есть машина, а моего друга лишили свободы. Моя машина в обмен на его свободу. Не абы какая сделка, но вдруг получится. Валик, конечно, не святой, но он - мой единственный друг... К тому же, пора вернуть ему долг - дать в глаз за выходку на нашей с Лилькой свадьбе... Да и о забытой дюжине королевских шалабанов самое время напомнить!
«Чему быть – того не миновать.» - любимая поговорка моего друга. Каждый раз после того, как она звучала, мы обязательно попадали в какую-нибудь переделку. Но сегодня, как мне казалось, все приключения уже были позади, а тут ещё и «взрослые карты» старшего брата... Это были игральные карты, которые делались в подпольных фотолабораториях из черно-белых фотокопий запрещённых иностранных порножурналов. Ими из под полы торговали глухонемые в электричках. Продавали их только взрослым и стоили они недёшево.
- Там есть даже с негритянками и по-разному. Ну, что будешь смотреть? - дожимал меня друг.
Я сдался: больно велик был соблазн.
- Давай, смотрим и относим.
- Нет, сначала относим, а потом смотрим. - Объявив условия сделки, Валька вцепился в мой рукав, и мы пошли к Лилькиному дому.
- Классно, Санька ты настоящий друг... Пошли... Пошли быстрее...
Когда мы подходили к её дому начинало темнеть. То там, то тут в окнах города вспыхивали разноцветные огни люстр, бра, торшеров. Это была та часть суток, когда зажигали свет, но штор ещё не опускали. Каждое окно - маленький экран. Сотни, тысячи экранов загорались каждый вечер в большом городе, и каждый вечер короткометражки о личной жизни многоэтажного мира становились достоянием любопытствующих глаз случайных зрителей. В Лилькиной квартире тоже горел уже свет, а штор ещё не опускали.
- Сначала посмотрим, кто у неё дома. - заосторожничал настырный «Ромео».
Его «Джульетта» жила на первом этаже самой обычной девятиэтажки, поэтому найти способ слежки за её квартирой не составило для нас особого труда. Я стал под окнами её квартиры, уперся руками в стену, а Валька забрался на мои плечи. С влюблённым другом на плечах, я двинулся вдоль стены дома. Перемещаясь от одного окна Лилиной квартиры к другому, мы поочереди осмотрели все комнаты. Валька остался разведкой доволен:
- Она сама... Сидит делает уроки... Родители, наверное, ещё на работе, - сползая с моих плеч, сообщил друг. - Самое время!
При помощи заранее припасённого Валькой пластилина, мы прилепили к её двери картонное сердце, позвонили и, забежав на этаж выше, стали ожидать. Дверь открылась. Валькина любовь дважды спросила: «Кто здесь?». Не получив ответа, она хмыкнула и, громко хлопнув дверью, ушла. Выждав какое-то время, мы потихоньку покинули свой пункт наблюдения.
- Получилось! Она его забрала! Она не выбросила и читает то, что я ей написал! - Валька ликовал. - Сашка, ты настоящий друг! Ты лучший товарищ на свете!
Таким довольным я видел друга только однажды: в четвертом классе когда ему на 23 февраля мама подарила кольт! Алюминиевая игрушка была довольно точной копией оружия героев вестернов немецкой киностудии «ДЕФА». Пистолет заряжался ленточными пистонами и бахкал так, что у всех кто находился рядом, звенело в ушах.
- Сашка, она забрала его с собой и, наверное, сейчас уже читает мою надпись!
- Ты, чего раскричался на весь подъезд! Драпаем... - Я схватил друга за шиворот и потащил на улицу, по ходу напоминая условия нашего договора - Всё, теперь позырим карты и по домам!
- Нет, стой, я хочу посмотреть, как она читает.
На улице Валя освободился от моего захвата и, сделав подсечку, свалил меня на землю.
- Сань, ну, пожалуйста, только одним глазком... - товарищ протянул мне руку, помог встать. - Ты ведь не портянка? Да?
- Ладно. Давай, залазь. - Честно говоря мне и самому было любопытно: выбросила уже Лилька картонное сердце или ещё нет. Потому и подставил другу свои плечи. - Давай, карабкайся, Ромео, к своей офигенной Джульетте.
В другое время Валька обязательно бы на меня за эти слова обиделся, но только не сегодня. Не до этого ему было сейчас. Он добрался до её окна, прильнул лбом к стеклу, и я услышал его радостный шепот.
- Не выбросила... Не выбросила и читает... Теперь она знает, что я её люблю. Мы, будем ходить с ней в кино.
Последнее меня, как-то не особо радовало. Вот уж чего-чего, а ходить с Лилькой-дылдой в кино мне как-то не очень хотелось. Однако вслух я лишь поинтересовался:
- А, откуда она узнает, что это ты ей сердце подарил?
И это было моей ошибкой. Лучше бы я что- нибудь про кино спросил.
- Блин, я забыл... Забыл... Хотел написать, что это я её люблю... и забыл. - В полный голос произнёс автор картонного сердца и тут же стал стучать дылде в окно.
- Лиля, я тебя люблю! Давай с тобой дружить! - Продолжая стучать по стеклу теперь уже во весь голос кричал Валька.
И он был услышан.
- Идёт сюда... Саня, она идёт сюда... Нет, здесь окна заклеены... Она идёт на кухню... Саня, давай переходи к тому окну... к тому, что слева... Там, наверное, форточка открывается...
С другом на плечах цепляясь за стену, я попыхтел влево, к тому другому окну.
- Давай, быстрее! - подгонял меня товарищ. - Что мы, как черепахи! Быстрее, быстрее...
- Да не черепахи мы, а влюблённый, тупой слоножираф. - прокряхтел, я в ответ и наш акробатический дуэт добрался до кухонного окна.
- Лиля, привет! Я - Валя! - произнёс мой наездник.
И форточка на кухне действительно стала открываться. Всё складывалось, как нельзя, лучше! И вдруг...
- Шухер, Саня... Атас! - неожиданно проорал Валька, тут же сильно оттолкнувшись от меня и стены, он прыгнул в строну. Из-за Валькиного стремительного прыжка я потерял равновесие и уселся в сугроб.
Сидя на снегу, напротив только что открывшейся форточки я видел, что предмет обожания моего друга стоял на подоконнике. На ней был голубой в розовых чебурашках халатик. Но не он отвлёк моё внимание от надвигавшейся угрозы, так испугавшей Валю, а ноги! Её худые голые ноги и розовые рюшечки трусиков, на мгновение показавшиеся из-под халатика с чебурашками...
«А, вот интересно ... - подумал я, - у нашей секретарши Гали какого цвета трусики? Может быть, тоже розового?»
.... Тут у меня перехватило дыхание... Однако виной тому стали вовсе не мои мысли, а вода! Холодная вода!! Ледяная вода!!! Целое ведро вылил на меня с высоты своего окна «халатик на ножках»! Как можно было не заметить в Лилькиных руках большое ведро, полное воды??? Я вскочил, но поздно... Ледяной поток уже окатил меня с головы до ног !!! Я был ошарашен!!! Меня заступарило... Теперь Лилька могла вылить мне на голову сколько угодно воды, я бы даже не пошевелился! Наверняка, она бы так и сделала, так как давно уже было понятно, что достали мы её своими ухаживаниями неслабо, но влетевший в форточку снежок заставил дылду ретироваться. Это Валька открыл по своей возлюбленной прицельный огонь. Обладательница розовых трусиков взвизгнула, но ловко увернувшись и от второго снежного комка, выбросила на улицу красную картонку Валькиного сердца. Потом, стремительно закрыв форточку, один из лучших игроков сборной нашей школы по баскетболу покрутила пальцем у виска, показала нам язык и скрылась из виду.
Валька, едва не разбив стекло, залепил в Лилькины окна ещё пару снежков и подошёл ко мне. Самодельное бумажное сердце валялась в луже замерзающей вокруг меня, воды. Он не стал его поднимать.
- Пролетели, как фанера над Парижем. - проговорил Валя и втоптал красную картонку в мутную жижу поплывшего снега. - Вот зараза...
- Ага, зараза!
Это было всё, что я мог в тот момент ответить.
- Ну, и видос у тебя Санька! - улыбался мне товарищ.
Моя одежда быстро деревенела на морозе. Шапка-ушанка, которая была шита то ли из кролика, то ли из кошки, теперь была похожа на скальп ёжика. Шерстяные пальто и штаны превращались в рыцарские доспехи. С каждой минутой я всё больше и больше становился похож на гигантскую сосульку.
- Пошли домой, а то ещё заболеешь. - Дружеским пинком Валька вывел меня из ступора.
- Ну, да. Пора, – согласился я.
По пути домой мы неплохо повеселились: в задубевшей одежде мне очень даже смешно удавалось пародировать Железного Дровосека, робота Вертера, Громозеку и всех разом. Мы так увлечённо валяли дурака, что не заметили, как оказались рядом с нашим домом.
- Всё, пока. - Мой лучший друг пожал мне руку и собрался уходить.
Валька жил в соседнем подъезде.
- Подожди, а как же уговор? - остановил я его.
- Какой уговор? - мой друг сделал вид, что не понял о чем идёт речь.
- Как какой? Ты же обещал! Давай карты смотреть.
- Та потом посмотрим, ты же мокрый совсем, а тут холодно!
- В подъезде посмотрим. Там тепло. - предложил я.
- Ну, их! Мне домой уже надо... Завтра посмотрим!
- Здорово! Как к Лильке в окна заглядывать, так сегодня! А как обещанное выполнять, так завтра? Да ты, наверное, про карты с негритянками всё наврал! – загнал я в угол отнекивающегося Вальку.
- Наврал? Ничего я не наврал! - Тут мой лучший друг почесал коленку и неожиданно закончил фразу уже не так воинственно, как начинал. - Понимаешь, я карты у брата для тебя вчера стащил, а отец их случайно нашел. Ругался сильно, мол всё это разврат и полное разложение, а потом взял и спалил всю колоду. Брату врезал, потом всё сжег. Я хотел тебе эти карты показать, но вчера! А сегодня их у меня нет...
- Брехло ты, Петров, хоть и друг...
Валька хотел, что-то ещё сказать в своё оправдание, но я не стал его больше слушать, а пошёл сдаваться родителям.
- Мать, иди посмотри на это чудо полярное! Наш сын вместе со своим закадычным дружком, видно, повторил сегодня не только подвиг комсомолки Зои, но и парохода «Челюскин» тоже.
Стало ясно, что родители уже ознакомились с директорской записью в дневнике и всё знали о школьном кровопускании. И это было хорошо, потому как теперь мне нужно было придумать только, что рассказывать им о внешкольном моржевании. Но что тут расскажешь?
- Где ж это тебя так во льдах затёрло? - Отца мой вид явно веселил.
- Понимаешь, па, мы с Валькой после уроков пошли кататься на горку...
- Валька, опять Валька? - в прихожей появилась мать, увидела меня, схватилась за голову и как всегда предположила худшее. - Господи! Вы что, ходили на озеро. Сколько раз тебе говорить! Озеро – это очень опасное развлечение...
Дальше последовал перечень всех несчастных случаев на воде за всю более, чем трёхсотлетнюю историю нашего города. И откуда только она так много знает об истории родного края?
- Да, Валька здесь не при чём, он уже домой пошёл... а я ещё немного покатался и тоже пошёл. Иду по Валабуевской, и тут на меня сверху - с балкона - какая-то бабушка уронила тазик с водой и мокрым бельем, - бездарно выгораживал я друга. - Озеро тут не при чём, Валька тоже.
Отец снял с моей головы скальп ёжика, который некогда был шапкой-ушанкой и, в поисках шишки или ссадин, внимательно осмотрел мой череп.
- С какого этажа, говоришь, бабуля на твою грешную голову тазик уронила?
- Со второго или третьего. Я в шапке был – не видел. Вдруг - бум, и я весь мокрый.
- Бум, и весь мокрый, - повторил отец за мной - Мать, нам ведь сильно и на этот раз повезло. Урони бабулька тазик, например, с этажа так десятого или одиннадцатого – и тогда: бум, и наш сын - дурачок.
- Та хоть «бум», хоть не «бум».. А бум водиться с этим Петровым, ничего хорошего из этого не выйдет. - Мама Валю недолюбливала всегда.
- Да при чем тут Валька???
- А при том, что хитрюга – он этот твой Валька... Завсегда выкрутится, а ты, лапоть, за двоих отдуваешься.
- Ничё не лапоть... - огрызнулся я и тут же схлопотал отцовского подзатыльника.
- Конечно, конечно Валька - святой! Слышала я уже эту историю: «Валька – святой... Он не при чём...» Значит так! Быстро снимать мокрое, парить ноги, ужинать, горячего чаю и спать! - Маминым волевым решением основная выволочка была перенесена на завтра.
Отцовский подзатыльник, мамины укоры, ванна, ужин, чай, постель... и вот я уже засыпаю... Будет, над чем завтра с Валькой от души поржать... Здорово он Лильке-баскетболистке в форточку снежком залепил. Не увернись она, точно бы в глаз схлопотала! А вот за финт с картами этому влюбленному снайперу дюжина королевских шалабанов полагается. Уж кем-кем, а святым Валька не был! И я знал это точно...
Мы закончили школу. ГДР не стало, как впрочем и большой Советской страны. КПСС сама себя запретила и разогнала свой ЦК. В Китае начали строить особый китайский капитализм и особые китайские капиталисты завалили нас своим ширпотребом. Подвигами комсомольцев перестали интересоваться даже историки. А бывшие комсомольцы, зарабатывая стартовый капитал, совершенно легально крутили порнофильмы в видеосалонах.
Я, Валя, Лиля вместе поступили в один ВУЗ, на один факультет, а потом Лилька вышла замуж. Она выбрала меня. Валька заявился к нам на свадьбу и дал мне в глаз. Он бросил институт и пошёл в армию, стал проситься на какую-нибуть войну. Его отправили служить на флот. После трех лет службы на атомной подлодке Валька вернулся в родной город. Пришёл к нам домой, чтобы попросить прощения за свою выходку на свадьбе. Он не знал, что мы с Лилей уже развелись. Я жил у родителей, а она, пока шёл раздел имущества, - в нашей квартире. Валька позвонил. Лиля открыла дверь, и рядом с ней стоял тот – другой мужик. Другой был в трусах и пиджаке. Мой лучший друг не стал разбираться кто да что, а сразу дал Лильке в глаз – дал не больно. Зато очень больно стал пинать этого другого, неизвестного ему мужика. Валька пинал его до тех пор пока не приехала милиция. Новый Лилькин мужик оказался каким-то там депутатом. На Вальку завели дело. Сейчас он сидит в СИЗО. Я еду к нему. Может, удастся откупиться? В конце концов, у меня есть машина, а моего друга лишили свободы. Моя машина в обмен на его свободу. Не абы какая сделка, но вдруг получится. Валик, конечно, не святой, но он - мой единственный друг... К тому же, пора вернуть ему долг - дать в глаз за выходку на нашей с Лилькой свадьбе... Да и о забытой дюжине королевских шалабанов самое время напомнить!
0703200930051966UA2
13
