Гуляйполе, которое связано с именем Нестора Махно и расположено в соседней Запорожской области, — на слуху у многих. Но знают ли все, что на Днепропетровщине есть свое Гуляйполе — в Крынычанском районе? Как оно возникло? Откуда взялось? Поиски ответов на эти вопросы и повели нас в краеведческие путешествия.

Село Гуляйполе в древности было «займищем» Гуляйполем. Вы спросите, что такое «займище»? Это, как объясняет словарь Бориса Гринченко, занятое место вообще и, в частности, то же, что и заимка — земля, приобретенная на правах первого занимания. Гуляйполе самим названием своим говорило о широкой территории полей, которые привлекали к себе в прошлые времена всевозможный путешествующий люд. Широкие и привольные саксаганские и базавлуцкие степи с множеством балок, с 1740 года всегда служили лучшим приютом и убежищем как для беглых от помещиков крестьян из России, так и для местных гайдамаков и «камышников».

Через Гуляйполе течет на юг тонкой полоской Базавлук. Откуда такое название у реки? Название правого притока Днепра «Базавлук» (варианты Бузулук, Бузувлук) кое-кто из исследователей выводит от тюркского слова «базук, бузук», что означает «испорченная вода». Другие же исследователи считают более вероятным толкование названия с татарского «базау», что означает «теленок, телячий». Отсюда также название правого притока (или живой еще?) Базавлука — реки Базавлучка.

Наш земляк поэт Михаил Чхан посвятил реке замечательное стихотворение, которое так и называется, — «Базавлук»:

«Ніхто не зна із кревних і заблук,
Що кров горить в терпких жаринках глоду,
Що це той самий грізний Базавлук
Яким вертали козаки з походу...»

Так вот, Саксаганская воеводская канцелярия по распоряжению Новороссийской губернской канцелярии в 1770—1780 годах принимала все меры для заселения степей между Базавлуком и Саксаганией «оседлым и семейным народом». В 1781 году местность Гуляйполя со значительными территориями земли приобрел надворный советник Федор Михайлович Корбе и основал слободу Михайливку, заселил ее этим оседлым, лучше предсказуемым народом. Кстати, надворный советник и «совестный судья» Федор Корбе был обласкан самой императрицей. Во время ее путешествия на юг, 8 июня 1787 года в Полтаве, как свидетельствует журнал путешествия, ему среди других военных и гражданских начальников, чиновников екатеринославского суда, был вручен орден св. Владимира второй степени.

Монаршие награды нужно было отрабатывать. В том же 1787 году всесильному Григорию Потемкину пришлась по вкусу живописная местность вокруг Святогорского монастыря (это нынешний Донбасс). После этого царица Екатерина II издает манифест о секуляризации церковного и монастырского имущества с передачей его земельных владений и подданных крестьян в 1787 году в казначейство, а в конце 1790 года во владение самого светлого князя Григория Потемкина-Таврийского. В том же 1787 году в Святые горы прибывает полномочный представитель князя Потемкина, директор экономии Екатеринославского наместничества Ф. Корбе с ордером на закрытие монастыря, подписанным лично Потемкиным 21 августа 1787 года.

Поручали Федору Корбе и другие неприятные миссии. Есть сведения, что именно Корбе был вынужден в первой половине мая 1789 года выехать на заседание суда в хорошо известное во всей Украине мятежное казацкое село Турбаи на Полтавщине (учили же в школе о Турбаивском восстании 1789—1793 годов). Правда, в село должен был ехать киевский губернатор Ширков, но по причине болезни не смог. Поехал советник Корбе. Крестьяне решительно заявили судьям, что все они казаки, и что господа Базилевские не имеют права требовать от них выполнения барщины. Когда правительственные чиновники с помощью военного отряда прибегли к арестам, крестьяне решительно подняли вооруженное восстание. Повстанцы убили Базилевских, разрушили их усадьбу и разобрали барское имущество, арестовали судей и советника Корбе (его помучили тоже сильно), добившись от них расписки, что крестьяне «добровольно переведены в казаки». Кстати, выступление непокорных украинцев из Турбаив предшествовало Французской революции 1789 года. Ясно, что царская власть подавила выступление. Даже село Турбаи переименовали в Скорбне... Вот к таким событиям имел причастность судья и советник Корбе.

Кстати, жители Гуляйполя точно так же не повиновались царской администрации. Местные крестьяне, потомки казаков, в 1817 году выступили против непосильного крепостного гнета. Они отказались от выполнения любых повинностей. Выступление приобрело такой размах, что правительство послало сюда солдат, приехал Екатеринославский вице-губернатор. Крестьянский бунт жестоко подавили.

Между тем, влиятельный человек, советник Корбе имел свою усадьбу и в Екатеринославе. Она начала строиться в начале 1790-х годов близ дворцов губернатора и Потемкина. Но в 1804 году Корбе передал свою городскую усадьбу казначейству.

25 апреля 1794 года в Гуляйполе освящена нововыстроенная усилиями Федора Корбе Свято-Николаевская церковь. Помещик, как уже отмечалось, занимал должность директора экономии Екатеринославского наместничества. Относительно населения: если в 1791 году в Гуляйполе насчитывалось 405 мужчин и 390 женщин, то в 1903 году в селе насчитывалось 82 двора и проживало до 500 жителей.

Потом Гуляйполем владели Лаппо-Данилевские. По материалам Днепропетровского облархива, областная газета «Заря» в 1930-х годах поведала о случае расправы в 1855 году помещика Верхнеднепровского уезда Лаппо-Данилевского над его непокорной крепостной Агафьей Чебановой. Об этом рассказали документы Екатеринославского губернского правления.

Полностью исчерпав арсенал воспитательных мероприятий влияния, Лаппо-Данилевский не добился покорности от Чебановой и обратился к губернскому правлению с заявлением такого содержания: «Чебанова предалась непокорности и развратной жизни; опасаясь, чтобы дурное поведение не имело влияния на прочих крестьян моих, я предположил сослать ее в Сибирь».

Такого заявления оказалось вполне достаточно, чтобы власть поспешила выдать необходимые документы для того, чтобы оформить ссылку. Предводитель дворянства выдает справку: «Предполагаемая к высылке в Сибирь на поселение за безнравственность крестьянка девка Агафья Гаврилова дочь Чебанова действительно ему (Лаппо-Данилевскому) принадлежит и записана за ним по последней ревизии в с. Гуляй-Поле».

Верхнеднепровский земский суд дает справку, что «Чебанова под судом и следствием не состоит». Инспектор врачебной управы А. Арцимович свидетельствует: «Агафья Чебанова, 22 лет от роду, всем здорова — и в Сибирь следовать пешком может».

Написали «статейный список об арестантке Агафьи Чебановой, следуемой в Тобольский Приказ о ссыльных» — и молодую девушку по этапу пешком гонят в далекую Сибирь на пожизненное поселение. Сделано это все без суда и следствия, как значится в «статейном списке», — «по воле владельца».

«Добропорядочность» Лаппо-Данилевского взяла верх, но выбить дух непокорности угнетаемых крестьян ему не удалось, — писал автор заметки в «Зорі» Терентий Викторовский. — Пролетарская революция смыла всех потомков Лаппо-Данилевского и вместе с этим уничтожила корень бесправия и несправедливости».

Кстати, сам автор заметки Терентий Викторовский в апреле 1946 года обвиняется в том, что в период оккупации был заместителем руководителя исторического архива, и осужден за это на восемь лет заключения в лагерях... А реабилитирован лишь в октябре 1991-го.

Поблизости Гуляйполя в имении Удачное 27 января 1863 года родился историк Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (1863—1919), который в 36 лет стал академиком. Автор трудов по русской истории и вспомогательных исторических дисциплин. Его отец, действительный статский советник, Сергей Александрович (не он ли сослал в Сибирь Агафью Чебанову?) служил таврическим вице-губернатором в 1873—1879 годах. Поэтому сын его оканчивал гимназию в Симферополе. В 1886 году он закончил историко-филологический факультет Петербургского университета. С 1890 — приват-доцент этого университета, с 1891 — профессор Петербургского историко-филологического института. В 1918 году стал профессором Петербургского университета. Научно-исследовательскую работу начал в студенческие годы, в 1887-м издал в Петербурге книгу «Скифские древности» (второе издание 1897 г.). Автор многочисленных трудов по истории России, источниковедения, археографии, историографии, дипломатики, сфрагистики и тому подобное. Изучал методологические проблемы истории. Умер 7 февраля 1919 года.

Нам точно неизвестно, когда Лаппо-Данилевские продали земли в Гуляйполе катеринославскому купцу Давиду Васильевичу Пчелкину. Но то были времена, когда в новых условиях ведения хозяйства на смену старым дворянам приходили новые буржуа, умевшие хозяйничать по-новому.