На детской площадке резвилась малышня, сорванцы гонялись друг за дружкой, отбирали у более слабых игрушки, кидались песком, стучали пластмассовыми лопатками по головам - дети как дети. Несколько минут я наблюдал за ними, а потом хлопнул в ладоши и площадка наполнилась воздушными шарами, радужными мыльными пузырями и эманациями благонравия. Предо мной в изумлении застыли уже счастливые дети. Озорная ненависть ушла с их чела, жестокость была забыта, шалости оставлены в прошлом. Сферы счастья вобрали как губка весь негатив и раствор потенциальных надежд нейтрализовал его. А я в сиянии добросердечия отправился в квартал красных огней для осчастливливания женщин.

Я вышел из святилища в новый замечательный мир. Моя любовь, моя жизнь были посвящены этому миру. Радостный я шагал по улице и насвистывал задорную мелодию. Вдруг под ноги мне бросился ободранный зловонный нищий и чавкая проваленным ртом затараторил: - А счастья-то все нет, счастья-то нет, нет счастья мне несчастному без счастья я так и остался... Я приложил руку к его лбу и луч просветления разрезая лобные доли превратил этого оборвыша в самое блаженное существо на свете, сладчайшая улыбка расплылась по его замаранному лицу, глаза закатились в медовой истоме. Исполнившись радости от совершения такого сверхгуманного поступка, еще в более благостном расположении духа я зашагал дальше в сторону детского места.

Утро наступило стремительно, обрушившись на меня плотным солнечным потоком и раскалив до температуры гриля песок подо мной. Но мне и некогда было разлеживаться, впереди среди песков находилось очередное место приложения силы к которому тянуло меня взятое бремя сверх-человека. Я вошел в Марракеш в самый полдень, легко нашел дорогу к главному минарету, преобразился в правоверного прибывшего на богослужение и проник в требуемое культовое сооружение. Лишь к пятой службе (выдержки мне не занимать) мне удалось попасть на нужное молитвенное место и во время очередного преклонения я слился с енергетическим порталом земли и разделил благодать с этим священным местом. Теперь уже больше не страшны этому миру ни исламский радикализм, ни питаемый им международный терроризм, ни другие проявления вражды на религиозной почве. Мир на земле постепенно восстанавливается и я чувствую в этом свою заслугу.

Лежа на спине я вот уже третьи сутки мерно плыл по океанической водной глади особенно и не стремясь приплыть хоть куда-нибудь. Опустилась очередная звездная ночь. Я восторженно созерцал мерцающие в космической пустоте созвездия, размышлял о множестве далеких миров, как вдруг кто-то, вынырнувший из недр мирового океана, подхватил словно былинку мое тело и понес навстречу звездам. Несколько мгновений я недоумевал, но потом почувствовал глубинное родство с этим кем-то несущим меня меж небес и  океаном. Погрузившись в собственные ощущения я вскоре осознал, что этот кто-то и был я сам, точнее мое чувство долга, о котором я так беспечно позабыл. Отдавшись на волю призвания я наслаждался чарующим чувством полета, который однако вскоре завершился немного грубым падением на жесткий песок.

Я вышел из поезда на вокзале незнакомого города, вокруг кружила людская суета, бегали носильщики, расталкивая толпу проходили крепко держащие друг друга за руки многодетные семьи, громко хвалили свой товар пихаемые со всех сторон лоточники, бурлила живая жизнь. Дуновение ветра принесло мне слабый морской запах и я следуя его зову инстинктивно пошел в сторону океана. Медленно, но уверенно я продвигался сквозь людское море, кончился день, прошел вечер, наступила ночь, но людской поток все не спадал. Ближе к утру слух мой уловил звук прибоя, я удвоил свои усилия и вскоре уже был на побережье бескрайнего океана. Позади, за сеткой огораживающей портовую зону, сквозь которую я без труда проник, все также непрестанно бушевала людская масса. Я вошел в воду и немного постояв нырнул в утреннюю прохладу, после нескольких энергичных гребков я всплыл на поверхность и обернулся в сторону берега. Щербатый силуэт неизвестного мне мегаполиса на фоне восходящего солнца был уже у самого горизонта, впереди простиралась бесконечная водная гладь.

Поезд ехал сквозь тропический лес, я смотрел в окно на буйную разнообразную растительность и наслаждался мерным перестуком колес. Напротив меня сидел человек в охотничьей экипировке с ружьем и патронташем, возле ног его лежал увесистый на вид мешок. - Вы наверное турист - обратился ко мне охотник. Я лениво кивнул. - А я вот, наоборот, охотник - мой попутчик явно хотел завести дорожную беседу и я из хорошего расположения духа поддержал его намеренье кивками и междометиями. - Эх, попадись вы мне в джунглях я бы вас точно не упустил - продолжал попутчик - ну, поезд, это цивильное место, тут вы, конечно, в безопасности, а то я бысто б ружье вздернул, р-р-раз и вы успокоены, потом вот этим ножом взрезал вашу грудную клетку и посмотрел бы что там у вас внутри, и ставлю сто к одному, что нашел бы там алмаз, а не обычный серый камешек. Я и бровью не повел, а охотник заметив мою неосведомленность увлеченно продолжал: - Понимаете, единственный источник достойного благосостояния в этой округе - это сбор сердец, но не всяких, в основном, конечно, попадаются никуда не годные серенькие камешки, только на сувениры и годящиеся, но вот некоторые сердца - бриллианты, эти дорого ценятся и за ними стоит поохотится... Под монотонный стук колес и убаюкивающий рассказ визави о местных обычаях я не заметил как задремал...

В светлом раздумье я брел по лесной тропинке и вдруг услышал впереди паровозный гудок. Прибавив шагу я вскоре вышел к железнодорожной станции. На путях стоял ярко раскрашенный, словно игрушечный, настоящий паровозик, шипел, пускал струйки пара и время от времени издавал гудки. К нему сзади было прицеплено три сочно-зеленых пассажирских вагончика, в окнах которых уже виднелись люди. Я спешно подошел к кассе и спросил куда едет этот поезд. Кассир сказал, что поезд через полчаса отбывает к побережью и это единственный маршрут с этой станции. Я порылся в карманах оказавшихся на мне скаутских шорт и извлек оттуда средней величины необработанный алмаз, сунул кассиру и попросил билет в одну сторону. Служащий протянул мне розовую картонку с забавной буквенной вязью смутно знакомого мне языка. Я взял билет, положил его в карман и направился к вагончикам, надеясь успеть занять место у окна.

В джунглях показались красные. Лишенные нейтрализованного импульса зла они подобно обезглавленным телам бесцельно кружили по зарослям стремясь обрести смысл жизни. С тобой все хорошо, когда этот смысл у тебя есть - плохой ли хороший - но беда когда он пропадает. Я пошарил рукой по траве, нащупал засохший сучок в виде буквы Ж и, вдохнув в него силу, бросил этой веткой в проползавшего мимо обезумевшего красного командира. Деревяшка ударилась об его голову и отскочила. Через секунду мутность в глазах командующего сменилась бездонной ясностью горных озер, он подобрал ударившую его палочку, облизал ее и тут же вскочил топыря руки и ноги в разные стороны, радостно вскрикнул и упоенно жужжа побежал по лесу. Заслышав благородное жужжание командира, вдохновленные красные вновь обретшие полноту бытия устремились за ним.

Зияющая черная дыра в земной энергосистеме, ярковыраженная инь-ян разбалансировка, слабое место в кармическом здании человечества. Камбоджа. Здесь в самом центре джунглей находится пожалуй главная точка приложения силы для восстановления гармонии. Мой взгляд подобно рентгену проявляет среди тропической зелени узлы силовых линий невидимых для остальных. Вот это место. Присаживаюсь на землю, очищаю площадку от опавших листьев. Ложусь животом на жесткий дерн, окрепший исцеляющий жезл уверенно входит в упругую почву и в такт биению сердца начинает процесс исцеления планеты. Это духовное действо - никакого плотского наслаждения, только изливание благости излечивающей земные раны. Еще две фрикции и все - акт возрождения завершен.

Что там с моим сердцем? Казалось что произошел тяжелый сердечный приступ и оно распалось на части, но сейчас отдельные фрагменты слились в здоровый работающий орган обретший в результате подобной метаморфозы качественно новую силу. Оно стало особенно чутким, безмерно любящим и бесконечно щедрым. В нем слились воедино элементы огня, воды, земли и воздуха, образуя качественно новую сверхмогущественную стихию. Вокруг моего сердца порхали ангельские бабочки небесного благословения и на него изливался золотой небесный свет. С таким сердцем можно свернуть горы, победить любых врагов, зачать нового мессию и спасти человечество. Итак, куда там по списку дальше силу прикладывать?