Обмен

 

Обмен так и не состоялся. «Роллинг Стоунз» ввалился своими катящимися камнями ему в душу в самый неподходящий момент. Его «кар» как раз уперся в красную черту на асфальте – закончился бензин… а тут такое. Почему ему так щемительно тоскливо от  голоса Джагерра? Завернутого в страшную печаль. Ангел, леди Джейн, и бутылочка рома…

 

А потом он наткнулся на Боба Дилана и ушел надолго в себя отыскивать неизвестные до сих пор корни…

 

Ник открыл дверцу, сплюнул в пыльный асфальт огрызок «верблюда», и вылез на свет божий вдохнуть горячего калифорнийского воздуха. Перед ним лениво щурилась от солнца питейная фазенда дядюшки Билла. Последнее пристанище людей с подорванным сердцем.

 

Он зашагал к своей точке выбора красиво, как в фильме с Иствудом. Ветер с пустыни развевал на нем длинный серый плащ. Надрывно пытался сорвать с его головы видавшую виды шляпу. Ник был похож на большую свободную птицу, готовую вот-вот взорваться небом. 

 

Внутри салуна за стойкой уже целый час, тянущийся как мед с ложечки, его ждала испорченная «сопливым» чтивом дочь Билла, Мэри Стоунз. Ее душа просилась в поле, к шалашам и стоячим вигвамам, она ждала замены своей способности давать - на долгий путь с Ником к разгорающимся от невыносимой тоски звездам .

 

Он посмотрел на нее и сказал с грустью в мужественном хриплом голосе:

 

- Мэри, я передумал. Я вчера видел опять Марка. Он мне показался настолько красивым, что я не спал всю ночь. Мэри, я решил сделать обмен. Я не хочу больше быть крутым парнем. Я тоже хочу по ночам читать книги о беспримерной любви, плакать в подушку и ждать всю жизнь его…