Расскажите, пожалуйста о 80й бригаде! Это же легендарные львовские десантники! Сколько можно писать только про 95ю и 79ю?!!!

Ну что же. Давайте я расскажу.

Весной прошлого года 1й бат 80й бригады взял под охрану международный аэропорт «Луганск». Тогда еще не было войны, и все думали, что обойдется. Они были второй бригадой, которой мы стали помогать. Первой была 95 на границе с Крымом.

Одна из причин нашего успеха – мотивация. А ее причина – то, что нам очень повезло с первыми подопечными. 1й бат 80ки для меня еще долго останется эталоном того, какой должна быть украинская армия. Общение с ними заставляло соответствовать.

Но давайте начнем по порядку: Начало весны – ребята берут под охрану аэропорт. Через месяц с небольшим начинаются огневые столкновения и реальные бои. Какое-то время к ребятам в аэропорт подвозят БК, подмогу и еду самолетами. Но потом был сбит ИЛ-76 с ребятами из 25й на борту. В июле возникает острая необходимость их деблокирования. Командир бригады Андрей Ковальчук возглавляет операцию по деблокированию группировки в международном аэропорту «Луганск». Во время рейда он получает тяжелое пулевое ранение, но принимает решение остаться в аэропорту. Об этом его попросили ребята. Очень попросили. Ситуация на тот момент уже была хуже некуда. По заблокированной группировке уже стреляли со всего: «Град», «Смерч», арта всех калибров и мастей. Туда не мог проехать ни один журналист, поэтому мало кто понимает масштабы того, что творилось. Но ситуация была такой же жесткой, как и в аэропорту Донецка через 3 месяца. Но о ней гораздо меньше снимали фильмов.

Волонтерская помощь бойцам доставлялась через местных и бывших сотрудников аэропорта. Некоторые из волонтеров погибли. Одна машина взорвалась на мине еще в июне. Бывшую сотрудницу аэропорта, которая помогала ребятам расстреляли чечены в ее же дворе.

Дальше было хуже. Группировка, которая прорвалась в аэропорт, по сути попала в окружение со всеми, кто там стоял. Это был, по факту, билет в один конец. Дальше было хуже. Дальше было 31е августа. Все говорили об Иловайске, а в аэропорту наступил ад. До этого его крыли артой в основном, чтобы обеспечить проход колонн из России (дорога проходит рядом с комплексом аэропорта и единственный способ пройти по ней– загнать наших ребят в блиндажи артой). Но тут начался штурм, и он был несравнимо сильнее всех предыдущих штурмов. Били из всего кроме «Точек-У». В частности, били «Пионами».

В аэропорту было советское бомбоубежище с литыми стенами толщиной в метр. После одного из попаданий такая стена «уехала» на метр в сторону. К вечеру уже не было ничего. Здания были разрушены, оставшиеся деревья горели после арт подготовки наступления. Проблемы этим не ограничивались. Танковая рота, которая должна была помогать ребятам удерживать позиции, ушла без приказа… Сейчас по этому вопросу ведется криминальное производство. Но тогда было уже не важно. Ребята остались просто пехотой против новеньких российских т90. Кто понимает в танках – знает насколько это грозное оружие и насколько с ним тяжело тягаться пехоте, пусть даже «крылатой».

Комбриг боролся за ребят до последнего. Выходить в светлое время не было смысла – их бы накрыли артиллерией в отрытом поле. Местами доходило до безумия – российские танки заезжали между нашими позициями, откуда их «отгоняли» гранатометами и артой. Часто приходилось вызывать на себя даже «Смерчи». Нужно было дожить до поздних августовских сумерек. Это был единственный способ выжить. От периметра в 13км уже осталось мало. Бои велись уже везде, где наши умудрялись держать периметр. Мы все готовили детей в школу, а там доходило до рукопашной. Часть ребят попали в плен, но смогли воспользоваться случаем и убежать. Из 20 человек, которых грузили в КамАЗ для пленных четверо смогло бежать. Остальные погибли или снова попали в плен.

Ребята бились как настоящие десантники «не можешь идти – ползи, не можешь ползти – цепляйся зубами». Многих из пленников до сих пор не освободили, многие до сих пор «без вести», скорее всего уже навсегда. Комбриг по станции сказал, что будут держаться до последнего, если их поддержать артой. Но если дойдет до плена – у него нет вариантов – придется пустить себе пулю. Благо арта помогала. В 20:00, после 11 часов боя превосходящий противник был вынужден отступить. К тому времени к ребятам прорвались 2 танка, 1 БМП и Урал 24й бригады. Их экипажи состояли преимущественно из офицеров – поскольку многие из рядовых отказались идти на верную смерть. Уралом вывезли убитых и раненных. Это стало концом эпопеи.
Так мы вышли из аэропорта. В тот день погибло 13 человек из 80й бригады, гораздо больше было ранено, попало в плен и пропало без вести. Это лишь одна из множества битв нашей гордости – 80й львовской аэромобильной бригады.

А еще были Луганская ТЭС, Георгиевка, Новосветловка, Хрящеватое и Бахмутская трасса.

От себя добавлю, что ребята никогда не «отжимали» и не мародерили, даже в аэропорту. Даже когда было ясно, что его уничтожат. Они не допускали хамства и мародерства внутри своей бригады и не допускали этого среди остальных. Земля Львова может гордится своими сыновьями: Комбригом Андреем Ковальчуком, который с тяжелым ранением руководил боями полтора месяца с места, а не штаба; одним из лучших артиллеристов этой войны «Тайфуном», которого уже боятся от Пскова до Дагестана (именно из этих мест были солдаты противника); и многими солдатами, которые проявили невероятную честь и отвагу в самых тяжелых столкновениях этой войны от Славянска до Луганска.

Одним из таких солдат является мой хороший товарищ Паша, которого вы видите на фото. В прошлом июле-августе он отмечал 5 дней рождения, из которых только один был настоящим. 
Я пишу "товарищ", поскольку не знаю могу ли назвать себя другом. Для меня это было бы огромной честью. Я хочу поблагодарить ребят и сказать, что для меня огромная честь с вами дружить, общаться и даже просто знать номера телефонов. Если меня спросят как должен воевать настоящий украинский десантник – я без раздумий приведу вас как пример.

На первой фото мой товарищ Паша, который был в аэропорту от первого и почти до последнего дня. В телефонных разговорах он часто начинал сомневаться, что мы когда-нибудь познакомимся лично. Слишком мало было шансов выжить и слишком грозен враг. Но мы познакомились в прошлом сентябре. Сейчас Паша снова в Луганской области.

На втором фото – наш второй тепловизор на фоне еще целого здания аэропорта. Сегодня этому фото исполняется ровно год.

Ну и о насущном – комбриг попросил нас закупить 1-2 автомобильных тепловизора, чтобы их колонны могли ездить спокойней и избегать засад и, по возможности, пару обычных. Автомобильный тепловизор стоит 6300$, ручной (Pulsar HD50S) – 3200$.

Я предлагаю помочь. Работаем?

https://www.facebook.com/backandalive/posts/504992202991555?pnref=story

На днях встретила одну свою старую знакомую Аню Моор, с которой вместе когда-то занимались на курсах немецкого языка. Российская немка, простая хорошая женщина, вдова, в конце девяностых с четырьмя детьми перебравшаяся из казахстанской деревни на постоянное место жительства в Германию. «А у меня сына убили, Витальку… под Дебальцево, — тихо и даже как-то буднично сказала она. — Сначала все повторял, что на Украине фашисты людей убивают, а 14 сентября прошлого года, ни мне, ни своей сестре ничего не сообщив, уехал воевать. Парень у меня хороший был, спортом занимался, награды по самбо имел, не пил вообще, работал автомехаником. Если бы живым с Украины в Германию вернулся, здесь бы его, конечно, судили. Меня уже после его гибели в криминальную полицию вызывали, я им все честно рассказала, как оно было».

Было оно, как выяснилось, не совсем так, как звучало из уст несчастной женщины. Я нашла публикацию в газете DieWelt, в которой немецкие коллеги подробно и непредвзято рассказывают об этой не столь уж и уникальной истории. Ведь, по данным немецких спецслужб, на сегодняшний день на востоке Украины в рядах сепаратистов сражается около ста граждан ФРГ. Абсолютное большинство из них — выходцы из семей российских и казахских немцев.

Сознательную половину из своих 33 лет сын моей знакомой Виталий Пастухов прожил в Германии, погиб 12 февраля 2015 года, в тот день, когда федеральный канцлер страны, гражданином которой по документам он являлся, и президент Франции после бессонной ночи переговоров добились недолгого перемирия в этом чудовищном и бессмысленном кровопролитии.

По данным немецкого издания, удалось идентифицировать около десятка таких добровольцев и, что примечательно, многие из них до участия в боевых действиях на востоке Украины успели пройти службу в бундесвере. То есть получается, что бундесвер, сам того не ведая, использовался будущими наемниками в качестве тренировочной базы для будущих захватнических действий на территории чужого государства.

Основания для возбуждения уголовных дел против этих граждан ФРГ у немецкой юстиции однозначно имеются, так как сепаратисты, они же наемники, по определению являются членами зарубежной террористической организации. Министерство внутренних дел Германии при этом заявляет, что имеет сведения по отдельным случаям, однако «касательно их политической мотивации пока нет никаких данных» (!?). Газета пишет, что относительно подобного «военного туризма» не было никаких специальных запросов немецких политиков в ведомство по защите конституции.

Между тем, русскоговорящие наемники с немецкими паспортами занимают не последние посты в воинской иерархии сепаратистов. Например, уроженец восточной Украины Алексей Рельке. Под командованием этого товарища с позывным «Немец» весной 2014 года, когда в Донецке и Луганске наемники захватывали здания областных администраций, радиостанции, отделы милиции и госбезопасности, находилось несколько сотен человек. МВД Киева считает его одним из самых радикальных экстремистов, действующих на востоке Украины.

DieWeltповествует о нескольких таких «немцах» и не только находит параллели с немецкими исламистами, отправляющимися на джихад, но и пытается найти причины этого парадоксального на первый взгляд, к тому же общего для обоих типов экстремистов явления. Если коротко, то это не вполне гладкая интеграция в немецкое общество, социальная изоляция, отсутствие признания и самореализации.

Немецким коллегам удалось найти приятеля Виталия Пастухова, с которым тот подружился… в тюрьме. Знакомая моя Аня, по понятным причинам, не стала рассказывать мне всю подноготную своего сына. И мне сейчас парня этого в первую очередь просто жаль.

Школу он не окончил, немецкий знал неважно, с поиском работы не складывалось, жил на пособие. В состоянии сильного алкогольного опьянения из-за бутылки водки убил 42-летнего отца семейства. В 2003 году в возрасте 19 лет судом города Вюрцбург был приговорен к семи годам тюремного заключения. Выйдя на свободу, резко изменил свою жизнь: вообще не пил, занимался самбо, работал. Но в этом жизнеописании, состоящем как из положительных и так и из отрицательных сюжетов его биографии, явно имелась одна совершенно потаенная страница. Она Виталию не давала покоя, переставляла в темноте его сознания добро со злом местами, навязчиво требовала от молодого мужчины геройства, самопожертвования и даже возмездия. Вслед за «русским телевизором» Виталий снова и снова повторял одни и те же слова: «Украинские фашисты убивают русских людей, и никто людей этих не защитит!».

То, что я дальше напишу, не о покойном Виталии Пастухове. Тот скорее был просто из породы доверчивых романтиков. Бывает…

Я разглядывала в интернете лица сражающихся за так называемую Новороссию и не могла отделаться от ощущения, что рассматриваю фотографии, уж простите, по-старомодному, милицейской картотеки состоящих на учете гопников и хулиганов.

Конечно, я тоже упрощаю и, быть может, не могу воспринимать «галерею “героических” образов» объективно. Но проблема мне видится в первую очередь в скудоумии, необразованности и бескультурьи искусственно выведенного, но очень жизнеспособного человеческого вида — бессмертного Полиграф Полиграфыча.

В контексте сегодняшних событий шариковы, чувствуя себя воинами-освободителями, нанимаются в «отделы зачистки», чтобы потом лезть на чужую землю и там «их душить-душить, душить-душить»… И именно по причине загадки, нет, не русской, как принято говорить, а шариковской души, немудрящая кремлевская пропаганда большинством населения не отторгается, а охотно впитывается. Причем вне зависимости от того, в какой стране человек вместе со своей душой обретается и какой паспорт в кармане носит.

25 февраля Виталия Пастухова похоронили на кладбище в России, деньги на транспортировку груза-200 из «Новороссии» в Москву и на похороны собрали его немецкие друзья. Моя знакомая Аня сказала мне, что копит деньги на поездку «к Витальке»

9 ИЮНЯ 2015, АДЕЛЬ КАЛИНИЧЕНКО