С Девичьей башней, расположенной на крошечном островке между Европой и Азией, связано две красивые легенды. Среди европейцев больше известна та легенда, которая связывает островок и стоявшую на его месте башню - предшественницу современной - с античными временами и трагической историей, в которой, как водится, в конце все погибли. К этой теме обращались многие европейские авторы, в том числе - Мусей (IV-V в. до э.).

«…Сердце, пылай же огнем и не бойся морского простора
В путь поскорее, туда! там любовь! О чем размышляешь?
Разве не знаешь о том, что Киприда-волн порожденье?
Ей же подвластны они и подвластны ей наши страданья!»
Сбросил он, это сказав, с прекрасного тела одежду,
Ловким движеньем свой пеплос вокруг головы завязавши,
Бросился с берега прямо в объятья соленого моря.
К свету далекому в мраке спеша неустанно навстречу,
Был он один и гребцом, и кормчим, и быстрою лодкой.
В башне высокой меж тем Геро охраняла светильник…
                                          Мусей. «Геро и Леандр»

Юноша по имени Леандр, живший в находившемся на азиатской стороне городе Абидосе, каждую ночь приплывал на тайные свидания к своей возлюбленной - жрице Афродиты (Венеры) Геро, ради него нарушившей обет безбрачия. Путь его был опасен и не близок: ему приходилось переплывать не много ни мало, а пролив Дарданеллы (причем, дважды за ночь: туда и обратно). Но опасности не могли остановить влюбленного и каждую ночь снова и снова он плыл туда, где горел далекий огонь факела, который зажигала Геро. Туда, где ждала его любимая. Однажды огонь погас и не смогший найти в темноте правильную дорогу к островку Леандр утонул. Утром волны вынесли его тело к ногам так и не дождавшейся его девушки. В отчаянии, потеряв самого дорогого ей человека, ради любви которого она не испугалась даже гнева Афины, девушка поднялась на башню и бросилась в море. Название «Башня Леандра» появилось благодаря ошибочному мнению. На самом деле, эта легендарная трагедия, должно быть, имела место недалеко от Абидос (Abydos) в Хелленспонте (Hellenspont).

Турецкая легенда гласит: старая цыганка предсказала султану Мехмеду, что его любимая дочь Мегар Шегир умрет от укуса змеи. Обеспокоенный отец приказал изолировать дочь от змей и поселил ее на крошечном острове, вокруг которого была вода. Так как Мегар Шегир была красавицей, многие молодые люди (в том числе и иноземные) были наслышаны о ее красоте и были бы не прочь на ней жениться. Один персидский принц приехал в Стамбул, устроился на берегу недалеко от башни. Через слуг принцессы ему удалось послать ей пышный букет цветов, который должен был открыть его любовь. Обрадованная принцесса прижала цветы к груди, но змея, случайно попавшая в букет, укусила ее. Мегар Шегир уже умирала, когда принц узнал об этом, быстро переправился на островок, высосал яд из раны и в благодарность за самоотверженность не был наказан за опрометчивый поступок, чуть было не стоивший принцессе жизни, а получил право на ней жениться, которым тут же и воспользовался. И жили они долго и счастливо, несмотря на злобные предсказания.

Девичья башня, известная под названием Кыз Кулеси, один из самых романтических символов Стамбула. Она построена на крохотном островке прямо в центре Босфора, у входа в гавань Стамбула. Маленький островок, история которого началась 2500 лет назад, был безмолвным свидетелем образования Стамбула, как загадочного цветка на Босфоре. Обратившись к фактам истории можно сказать, что в 341 г. до н.э. Девичья башня была надгробным памятником, позднее в 110 г. н.э. - оборонительным сооружением, а в 410 г. н.э. она была отреставрирована и стала использоваться как таможенный пункт для контроля за проходом кораблей через Босфор. Часть Девичьей башни была повреждена землетрясением в 1509 году и чуть позже была восстановлена. Тогда же на неё добавили огни и стали использовать, как маяк. Структура, которая была построена тогда, включала башню, замок и цистерну. В 1719 году Девичья башня сгорела дотла , и была восстановлена снова в 1725 главным архитектором города, Даматом Ибрагим Paюa. Секция башни были немного изменены , к вершине было добавлено стеклянное шале. В 1830 году башню стали использовать, как больницу от эпидемии холеры, чтобы она не распространилась по городу. В 1857 году, маяк появился снова, а в 1920, введена автоматическая система маяка. В 1943—1945 году Девичья башня была восстановлена по образцу, соответствующему её облику в XIX веке. В 2000 г. это уникальное сооружение было открыто для посещения широкой публики. В настоящее время Девичья башня включает в себя мини-музей, магазин сувениров, смотровую площадку, кафе, бар и ресторан (открытый и закрытый).

Ковроткачество, одно из старейших производств в мире, стало традиционным ремеслом турок еще столетия тому назад. При кочевой жизни ковры заменяли пол и стены, позже они стали украшать дома и дворцы. Ковры передавались по наследству, становились предметом роскоши.
Важнейшим условием для развития ковроткачества в Турции является тот факт, что по производству шерсти -основного сырья для производства ковров - Турция занимает одно из ведущих мест в мире. Как говорилось выше, ежегодно в стране производится более 40 тыс. тонн овечьей шерсти, преимущественно используемой в производстве ковров и килимов (традиционных восточных безворсовых ковров).
Прочность и долговечность турецких ковров ручной работы признана в мире. Она достигается особым, так называемым "турецким двойным" узлом, который отличается, скажем, от персидской техники ковроткачества.
При этом турецкие ковры удивительно многообразны. Каждый район, где развито ручное ковроткачество, отличается своеобразным рисунком, подбором цветов, а также особенностями методик, что в первую очередь связано с различным качеством шерсти и других исходных материалов. Наиболее известные центры ковроткачества - Кайсери, Хереке, Кула, Конья, Каре и др.
Кайсери - один из старейших и наиболее известных центров ковроткачества в Турции - расположен в центральной Анатолии на пересечении традиционных караванных путей. Здесь издавна производятся самые различные ковры: и шелковые, и шерстяные, и на хлопчатобумажной основе, и с использованием особого растительного "шелковистого" волокна, а также из 100% овечьей шерсти.
Хереке, маленький городок в 60 км от Стамбула, известен прежде всего своими коврами из натурального шелка. Цветочные орнаменты и рисунки, нежные оттенки делают эти ковры очень "натуральными", приятными для глаза. Мягчайшая шелковая поверхность ковра так естественна, что отвлекает от мысли об исключительной трудоемкости этих изделий. До 1 миллиона узелков приходится на 1 кв.м. ковра, и каждый из них завязан вручную мастерицей. Сырье - шелковая пряжа - поставляется из Бурсы.
Помимо этого, в Хереке производятся чистошерстяные ковры. Для них также типично использование растительных орнаментов и изысканных оттенков натуральной цветовой гаммы.
Существует ряд центров ковроткачества в западной Анатолии. Здесь для рисунка ковров типичен уже не растительный, а сложный геометрический орнамент. При этом цветовой фон ковров из Яджибедира - это глубокий синий цвет Эгейского моря, в коврах из Бергамы доминируют оттенки красного цвета, а для ковров из Эдремита типичны приглушенные тона, повторяющие окружающую природу: оттенки зеленого и желтого, особенно оливковый, в сочетании с оттенками красного.
Ковры из Кулы отличаются удивительным разнообразием и сложным рисунком. Их часто можно встретить в мечетях. В центральной Анатолии, помимо уже упоминавшегося Кайсери, старейшим центром ковроткачества является Конья. Еще путешественник Марко Поло упоминает существование ковровых мастерских турок-сельджуков в этом районе в XIII веке. В Ладыке - маленьком городке рядом с Коньей производятся точные копии старинных турецких ковров из шерсти на хлопковой основе, отличающиеся изысканным сочетанием цветов.
На востоке Турции, в Каре, ковры близки по дизайну и цветам к привычным нам кавказским коврам. Их отличительными чертами являются крупный геометрический рисунок, превалирование красного, коричневого, желтого цветов. Несмотря на растущее применение современных технологий в ручном ковроткачестве, замены ряда операций механическими, использование современных красителей и т.д., турецкое ковровое ремесло сохраняет вековые традиции.
Во многих районах до сих пор используются натуральные растительные красители, добываемые из тех растений, которые произрастают там же. Методики использования этих красителей при окраске шерстяных нитей передаются из поколения в поколение семьями ремесленников. Традиционные цвета турецких ковров пришли из глубины веков. Доминирующим, как правило, является красный цвет, который символизирует богатство, радость и счастье.
Ежегодно в Турции производится около 4 млн. кв. м. ковров ручной работы.
Исключительная трудоемкость ручного ковроткачества (1 кв. м ковра ручной работы требует в среднем 60 рабочих дней одного ткача) в сочетании с быстро растущим спросом обусловили появление в 70-80-х гг. производства ковров машинной работы. К началу 80-х гг. объем производства ковров машинной работы превысил 20 млн. кв. м в год, в 1997 году он составил 27 млн. кв. м.
На экспорт ковров и килимов приходится небольшая (порядка 2%), но престижная доля турецкого экспорта текстиля. В 1997 году было экспортировано ковров на сумму 307 млн. долл., из них ковров ручной работы на 139 млн.долл., ковров машинной работы - на 153,5 млн.долл., килимов - на 19 млн.долл. Основными импортерами ковров ручной работы из Турции являются Германия, США, Япония, ковров машинной работы - Саудовская Аравия, США, Россия, Италия.
В последние годы в Турции стали создаваться крупные фирмы, стремящиеся объединить тысячи разрозненных производителей ковров ручной работы, расположенных в самых различных регионах Турции. Такие фирмы разрабатывают единую производственную и экспортную программу для производителей, создавая свой собственный бренд.
Очень важно при этом, что большое значение придается изучению истории ковроткачества, воссозданию древних мотивов и методик производства. И не исключено, что в ближайшей перспективе именно благодаря усилиям такого рода компаний турецкий экспорт ковров может получить новый импульс.