Дневник дитёнка

Молчание – золото. – Сегодня убедился в этом на собственном опыте.

Вообще-то, попытки заставить меня говорить начались месяца четыре назад. –
Сперва
перла анатомия. - По нескольку часов в день Они тыкали в себя пальцами,
и просили показать им глазки. На третьи сутки почувствстовал себя
близким к помешательству, и глазки нашел. Более того, они настолько
удачно нашлись, что бабушка их теперь еще очень долго не потеряет…. Во
всяком случае тот, который под повязкой, уж точно под стол не закатится.

Нет,
скандала не было. Я вообще за всю жизнь только один раз получил по
заднице – это когда телевизор на меня опрокинулся. Мама тогда телевизор
поймала, и меня стукнула. Понятное дело, что заорал я так, как будто
меня кипятком ошпарили, а маме стало очевидно что
А) детей бить нельзя
Б) папа – козел, потому что телевизоры надо прикручивать
В) жизнь гАвно, потому что гАвно
Из
всех трех вариантов, мама предпочла второй и немножечко третий. -
Потому что сначала она позвонила папе и сообщила ему кто именно он такой
и куда она его прикрутит, если он не прикрутит телевизор, а потом
выпила пиво, и мы пошли ронять телевидение во второй раз.

Вообще
ТВ – забавная штука. Больше всего я люблю рекламу и певицу Алексу. Мама
рекламу тоже любит, так как это единственное время, когда можно покурить
и попИсать, пока чудовище занято. Правда, по-моему, она врет, потому
что чудовища я так и не нашел. Надо бы ей к доктору что ли…

Но
докторов у нас, как правило, вызывают только ко мне. Первой заявляется
«та кретинка из районной», потом «эта лохушка из платной» и завершает
процессию доктор Пузин. Пузин – мамин любимый врач, а по
совместительству редкостная сволочь и коновал. Лишний раз подставлять
ему жопу – не советую. Как минимум – свечка, как максимум укол. В
последний раз вообще какого-то Ингалятора с Бронхосаном выписал, из-за
которых бабушка пол Москвы объездила… Мало ей одного глаза, дуре… Но
надо отдать им должное, кашель прошел.
Правда, тут же началась сыпь на заднице.
Вообще
моя жопа – это отдельный предмет разговора для всей семьи. Как только
кончаются темы про погоду и моду, на финишную прямую выходит она
любимая, и обсуждать ее состояние Они могут часами. Я думаю даже у
певицы Алексы нет столько притирок для физиономии сколько их есть у моей
задницы. Недавно даже горшок подарили. К сожалению, без инкрустации,
поэтому срать туда я отказываюсь категорически.
Пару дней мама
честно орала «А-А-А» и «пись-пись-пись», а потом сказала бабушке что
если она не увезет свой чертов горшок в свою чертову квартиру, то она
сама сделает «А-А-А» прямо посреди комнаты и немедленно. Я уже даже
занял место в зрительном зале, но, к сожалению, сеанса не состоялось и
посреди комнаты мама не наваляла: бабушка сказала, что мы до первого
класса в памперсах ходить будем, и ушла громко хлопнув дверью.

Вообще-то, опиздюлить маму - проще пареной репы.
Первое
- это, конечно, сыпь на заднице. Для того, чтобы она появилась нужно
всего-то сходить в туалет, закрыть пасть и не орать как можно дольше.
При правильном подходе к делу, через пару часов вашу жопу покроют
офигительные пупырышки, а уже к вечеру негодяйка-маман словит опиздюлямс
по полной.
Тут будет и «что давала», и «куда смотрела», и, конечно
же, «как таким детей-то доверяют». Особо глумливым младенцам советую при
последней фразе начинать горько наплакивать, и жевать распашонку, так,
чтобы бабушке стало очевидно – последний раз тебя кормили вчера, и на
ужин была туалетная бумага. Родитель будет растоптан.
Второй, не
менее завлекательный вариант называется «ребенок-сирота» и требует
некоторого артистизма. К приходу бабушки нужно лечь спать, но не в
кроватке, а где-нибудь в углу комнаты, обняв папин тапочек и зажав в
кулаке яблочный огрызок. В последний раз, когда мне удалось это
провернуть, бабушка поклялась, что лишит маму родительских прав.
Но по правде говоря, мама получает все-таки реже чем хотелось бы, и чемпионского титула папы, ей вряд ли добиться.

Как и всякая ошибка природы, папа развил в себе нешуточную приспособляемость.
Задачи
его вообщем-то пустяковые – встать в районе 7-30, поиграть со мной пару
часиков, накормить меня кашей и уложить спать. Так как несколько
месяцев назад мама сказала, что даже в работе Цербера есть перерыв на
сон, то весь процесс нашего утреннего с папой общения абсолютно
бесконтролен. Поэтому с 7-30 до 9-30 папа спит в соседней комнате, а в
9-30, сожрав половину моей же каши для скорости, стремительно сваливает
на работу. В такие дни он бодр, весел и полон надежд. Не знающая, что
папа самым наглым разделил со мной пайку, мама тоже довольна и сон ее
безмятежен. Безмятежность продолжается ровно 5 минут, пока, я не начинаю
требовать вторую половину каши (а делаю я это в тот самый момент, когда
папа хлопает дверью). Честно говоря, я даже иногда жду когда он уйдет, и
только потом плакать начинаю – потому что лишиться каши – это пол беды,
а вот лишиться отца – куда как серьезнее.

Ну дак вот, это я как
всегда отвлекся… Сегодняшний день, был у мамы знаменательным. Нет, не
потому что я-таки отодрал здоровущий кусок обоев в спальне. И не потому
что исследовал кошачью миску. А потому что я сказал свое первой слово. И
вовсе не «хуй», как вы подумали (козыри я все-таки решил приберечь для
бабушки).
Когда после моего утреннего концерта, мама вяло сидела на
кровати, и убеждала меня оставить в покое пуговицу на ее блузке, я
громко и отчетливо сказал «пуука», и чтобы мамаша не подумала, что это
очередной утренний глюк, еще раз показал на пуговицу, и повторил
«пуука». Когда я сказал «пуука» в третий раз и-таки отодрал пуговицу, на
ее лице было написано такое удивление, что я по сей день уверен –
инкрустация горшка не за горами.

А то что пиздеть все-таки не
следовало, я понял час спустя, когда вместо того чтобы подать авто к
крыльцу, меня поперли гулять «ножками».
- Раз уже говоришь, значит большой. А раз большой – значит и ходить будем как большие, - сказала Она, и направилась к выходу.
- Пуука, - обиженно сказал я ей, и попытался подойти к коляске.
- Пуука будет, когда я на обратном пути на руках тебя попру, - ответила мне она, и мы вышли на улицу.