Стою у зеркала. В розовых пижамных штанах, и в тапочках.
Всё.
И внимательно себя изучаю.
Прихожу
к выводу, что тому мудаку, который придумал моду на двухметровых
сисястых сволочей, с параметрами метр дваццать-пиисят-девяносто – надо
лицо обглодать. Зажыво.
Патамушта я этим извращённым параметрам не соответствую нихуя.
Так, импирически, я прихожу к выводу, что все мужики – козлы.
Вы не поняли логики рассуждений? Ебитесь в рот. Это ваши проблемы.
А теперь – о моих.
-
Сука ты, Лида! – с чувством выплюнул мне в лицо контуженный боксёр
Дима, с которым я на тот момент нежно сожительствовала, и уже начинала
смутно догадывацца, что год жизни я уже бессмысленно проебала.
-
Пиздуй к Бумбастику! – Сурово ответила я своей зайке («зайка» в моих
устах, штоп вы знали – это страшное ругательство, ага), и захлопнула
дверь.
Потом села, и перевела дух.
Так, если зайка меня
послушаецца, и попиздует к Бумбастику – значит, через пять минут мне
позвонит Бумбастикова жена, по совместительству моя подруга Юля, и
нецензурно пошлёт меня нахуй, пожелав мне покрыцца при этом сибирскими
язвами и прочей эпидерсией.
Теперь всё зависело от зайки…
И зайка не подвёл. Зайка совершенно точно пришвартовался у Бумбастика…
Дзынь!
Я побрела на кухню, на звук звонящего телефона, быстро репетируя кричалку, которой я сейчас должна Юльку обезоружить.
Зайка, беспесды был долбоёбом. Раз послушался моего бездумного совета.
-
Алло, Юлька! – Заорала я в трубку, - Моя карамелька пошла к вам в
гости! Ты ему дверь не открывай, и скажи ему, чтоб уёбывал к себе в
Люблино. К бабке.
- Штоп ты сдохла, жаба… - грустно перебила меня
Юлька, - что ж ты заранее не позвонила, ветошь тухлая, а? А мне чо
теперь делать? Твой сукодумец сидит щас с Бумбой на кухне, ржот как лось
бомбейский, сожрал у меня кастрюлю щей, и собрался тут ночевать.
Понимашь, жаба жырная? Но-че-вать! А что это значит? Молчи, не отвечай.
Мне убить тебя хочецца. Это значит, моя дорогая подрушка, штоп тебе
здоровьица прибавилось, что я щас беру свою дочь, и мы песдуем с ней
ночевать К ТЕБЕ! Понятно? Я с этими колхозными панками в одной квартире
находицца отказываюсь.
Чего-то подобного я и ожидала, поэтому быстро согласилась:
- Иди. Я вам постелю.
- А куда ж ты денешся? – ответила Юлька, и повесила трубку.
…Очень
непросто вставать утром в семь часов, если накануне ты пил
сильноалкогольные напитки в компании Юли. И не просто пил, а упивался
ими. Осознанно упивался.
И ещё более непросто, чем встать в семь утра
- это разбудить двоих шестилетних детей, накормить их уёгуртами, одеть в
пиццот одёжек, и отбуксировать в деццкий сад, который находится в
Якино-Хуякино. То есть в нескольких автобусных остановках от твоего
дома.
Это пиздецкий подвиг, скажу честно.
При этом надо постараться выглядеть трезвой труженицей и порядочной матерью. Штоп дети не пропалили, и воспитательница.
На Юлю надежды не было никакой. Никакой, как сама Юля.
Значит,
быть мамой-обезьянкой сегодня придёцца мне. И тащить двоих киндеров в
садик, сохраняя при этом равновесие – тоже выпадает мне.
А почему я этому ниразу не удивлена? Не знаете? И я не знаю. А косить-то надо…
Бужу,
кормлю, одеваю детей. Параллельно капаю в глаза Визин, и закидываю в
пасть пачку Орбита. Выгляжу как гуманоид, который всю ночь пил
свекольный самогон, сидя в зарослях мяты. Но это – лучшее, что я могла
из себя вылепить на тот момент.
Запихиваю детей в битком набитый автобус, утрамбовываю их куда-то в угол, и, повиснув на поручне, засыпаю…
- Мам… - как сквозь вату голос сына, - мам, а когда мне можно женицца?
Ну ты спросил, пацан… Вот маме щас как раз до таких глобальных вопросов…
- Когда хочешь – тогда и женись.
Ответила, и снова задремала.
-
Ма-а-ам… - сыну явно скучно. С Юлькиной Леркой он бы, может, и
поговорил. Только я ей рот шарфом завязала. Не специально, чесслово.
Поэтому Лерка молчит, а я отдуваюсь.
- Ну что опять?!
- Знаешь, я на Вике женюсь. На Фроловой.
Тут я резко трезвею, потому что вспоминаю девочку Вику. Фролову.
Шестьдесят килограммов мяса в рыжых кудрях. Мини-Трахтенберг. Лошадка Маруся. Я Вике по пояс.
-
Почему на Вике??!! Ты ж на Лиле хотел женицца, ловелас в ритузах! У
Лили папа симпатичный и на джыпе! Зачем тебе Вика, Господи прости?!
На
меня с интересом смотрит весь автобус. Им, пидорам, смешно! Они видят
похмельного гуманоида с двумя детьми, один из которых замотан шарфом по
самые брови, а второй зачем-то хочет женицца. И смеюцца.
А мне не
смешно. Мне почему-то сразу представилась картина, как в мою квартиру,
выбив огромной ногой дверь, входит большая рыжая Годзилла, и говорит: «А
ну-ка, муженёк, давай твою мамашку нахуй ликвидируем экспрессом с
балкона четвёртого этажа. Она у тебя в автобусах пьяная катаецца, в
мужиках не разбираецца, и вообще похожа на имбецыла». И мой сынок, глядя
влюблёнными глазами на этот выкидыш Кинг-Конга, отвечает ей: «Ну,
конечно, Вика Фролова, моя жена ахуенная, мы щас выкинем эту старую
обезьяну из нашего семейного гнезда» И молодожены, улюлюкая, хватают
меня за жопу, и кидают вниз с балкона…
В ушах у меня явственно стоял хруст моих костей…
-
Почему на Вике?! – снова заорала я, наклонившись к сыну всем туловищем,
насколько позволяла длина моей руки, которой я держалась за поручень.
Отпустить этот поручень я не могла. Хотя автобус уже приближался к нашей
остановке. По ходу, я этот поручень возьму с собой…
Сын моргнул. Раз. Другой. А потом вскинул подбородок, и ГРОМКО ответил:
- А ты видала, какие у Вики сиськи???!!! Больше, чем у тебя даже!
Занавес.
Из автобуса я вылетела пулей, волоча за собой сына и Лерку, а за спиной дьявольски хохотали бляццкие пассажыры автобуса.
Им смешно…
Когда я вернулась из сада, Юлька уже проснулась.
- Кофе будешь, пьянь? – спрашивает меня, а сама уже в кофеварку арабику сыпет. Полкило уж нахуячила точно.
-
Буду. – Отвечаю, и отбираю у Юльки банку с кофе. – Нахаляву и «Рама» –
сливочное масло. Ты хоть смотри, скока ты кофе насыпала.
- Похуй.. –
Трёт красные глаза Юлька, - я щас кофе попью – и домой. Сдаёцца мне,
наши панки у меня дома погром в Жмеринке устроили. Ты щас на работу
попилишь, спать там завалишься, а мне говно возить полдня придёцца.
Из-за тебя, между прочим.
Ага, спать я на работе завалюсь…
Очень смешно.
Провожаю Юльку, смотрю на себя в зеркало, вздрагиваю, и снова иду в ванну.
Заново
умывацца, красицца, и заливать в глазные орбиты Визин. Ибо с таким
пластилиновым ебалом как у меня на работу идти совершенно неприлично.
Дзынь!
Ёбаная тётя, как ты исхудала… Кому, бля, не спицца в полдевятого утра?!
С закрытыми глазами, патамушта рожа в мыле, с пастью, набитой зубной пастой, по стенке пиздую на звук телефона.
- Алло, бля!!!
Рявкнула, и почуфствовала, как зубная паста воздушно-капельным путём распространилась по стенам кухни.
- Срочно ко мне!
И гудки в трубке. Чозанах? Я понять не успела, чей там голос в трубке…
Наощупь нахожу полотенце для посуды, вытираю им глаза, и смотрю на определитель номера.
Юлька.
«Срочно
ко мне!» А нахуя? Мне, если что, на работу выходить через десять минут.
С какого члена я должна срывацца, и срочно бежать к Юльке?
Набрала
Юлькин номер. Послушала пять минут длинные гудки. После чего
автоматически стёрла со стены зубную пасту, бросила полотенце в
стиральную машину, схватила сумку, и вылетела на улицу, забыв закрыть
дверь.
…Юльку я нашла в состоянии странного ступора на лестничной клетке возле её квартиры.
- Пришла? – вяло поинтересовалась Юлька, и хищно улыбнулась.
- Прибежала даже. Где трупы?
- Какие трупы?
-
Не знаю. Но за своё «Срочно ко мне» ты должна ответить. Если трупов нет
– я тебе пизды дам, ты уж извини. Я на работу уже опоздала, мне теперь
всю плешь проедят и выговор влепят. Так что причина того, что я
прискакала к тебе должна быть очень веской.
Юлька затушила сигарету в банке из-под горошка, и кивнула головой в сторону двери:
- Иди.
Я сделала шаг к двери, и обернулась:
- А ты?
Юлька достала из пачки новую сигарету, повертела её в пальцах, сломала, отправила в банку, и ответила:
- Я рядом буду. Иди…
Мне
поплохело. По ходу, я щас реально увижу жосткое мясо. Зайку своего, с
топором в контуженной голове, Бумбастика с паяльником в жопе, и кишки,
свисающие с люстры…
К такому зрелищу надо было основательно
подготовицца, но мы с Юлией Валерьевной всё выжрали ещё вчера. Так что
смотреть в глаза смерти придёцца без подготовки.
Я трижды глубоко вдохнула-выдохнула, и вошла в квартиру…
Странно.
Кровищи нет.
В доме тихо. И относительно чисто. Не считая кучи серпантина и блёсток на полу.
Автоматически смотрю на календарь. Февраль. Новый Год позади. Какого хуя тогда…
И тут я вошла в комнату. В первую из трёх.
В
комнате стояла кровать, а на кровати лежала жопа. Абсолютно незнакомая
мне жопа. Совершенно точно могу утвеждать, что с этой жопой мы ранее не
встречались, и в близкий контакт не вступали.
За плечом тихо материализовалась из воздуха Юлька. Я вопросительно на неё посмотрела.
- Это Бумба… - Юлька шмыгнула носом, и сплюнула на пол, - ты дальше иди…
Я прикрыла дверь в комнату с Бумбиной жопой, и открыла следующую.
- Это чьё? – шёпотом спросила я у Юльки, глядя на вторую жопу. Снова незнакомую. Блять, куда я попала?!
- Это Серёга Четвёртый…
Четвёртый.
Гыгыгы. Неделю назад я гуляла на его свадьбе. Четвёртый радостно
женился на сестре Бумбастика. Сестра, правда, радости особой не
испытывала, ибо для неё это уже был четвёртый брак. Отсюда и погоняло
Серёги. Брак был в большей степени по расчёту. Ибо Четвёртому нужны были
бабки на открытие собственного автосервиса, а Алле нужен был
узаконенный ебырь. Ебать Аллу бесплатно не хотел никто. Стописят
килограммов жыра это вам не в тапки срать.
К слову, Четвёртый весил
ровно в три раза меньше своей супруги. Поэтому на их свадьбе я даже не
пила. Мне и так смешно было шопесдец.
Итак, свершилось то, ради чего я
забила на работу, и непременно выхвачю пиздюлей от начальства. Но оно
того стоило. Я воочию увидела жопу Четвёртого! Это ж празник какой-то
просто!
Я с плохо скрываемым желанием дать кому-нить пизды, обернулась к Юльке, и прошипела:
- У тебя всё?
Юлька даже не отшатнулась. Она, наоборот, приблизила своё лицо к моему, и выдохнула в него перегаром:
- У меня – да. А у тебя – нет. Ещё третья комната осталась… А главный сюрпрайз ждёт тебя даже не в ней…
И демонически захихикала.
Я без сожаления оторвала взгляд от тощей жопки Четвёртого, и открыла третью дверь…
На
большой кровати, среди смятых простыней и одеял, лежала третья жопа.
Смутно знакомая на первый взгляд. На второй, более пристальный – ахуенно
знакомая. Жопа возлежала на простыне, как бля арабский шейх, в
окружении обёрток от гандонов. Они удачно оттеняли красоту знакомой
жопы, и весело блестели в лучах зимнего солнца.
Я обернулась к Юльке, и уточнила:
- Это зайка?
Юлька кивнула:
- Наверное. Я эту жопу впервые вижу. Она тебе знакома?
- Более чем.
-
ТОГДА УЕБИ ЕМУ, ПИДАРАСУ ТАКОМУ!!! – вдруг завизжала Юлька, и кинулась в
первую комнату с нечленораздельными воплями, зацепив по пути в правую
руку лыжную палку из прихожей.
Я прислушалась. Судя по крикам, Бумбе
настал пиздец. Потом снова посмотрела на своего зайку, тихо подошла к
кровати, присела на корточки, и задрала простыню, свисающую до пола.
Так
и есть. Пять использованных гандонов… Ах, ты ж мой пахарь-трахарь… Ах,
ты ж мой Казанова контуженный… Ах, ты ж мой гигант половой.. Супер-хуй,
бля…
Я огляделась по сторонам, заметила на столе газету Спид-Инфо,
оторвала от неё клочок, намотала его на пальцы, и, с трудом сдерживая
несколько одновременных физиологических желаний, подняла с пола один
гандон.
Зайка безмятежно спала, не реагируя на предсметные крики Бумбастика, доносящиеся из соседней комнаты.
Я наклонилась над зайкиной тушкой, и потрепала его по щеке свободной рукой.
Зайка открыла глаза, улыбнулась, но через секунду зайкины глаза стали похожи на два ночных горшка.
- Ли-и-ид… - выдавила из себя зайка, и закрыла руками яйца.
- Я не Лида. – Широко улыбнулась я, - я твой страшный сон, Дима…
С этими словами я шлёпнула зайку гандоном по лицу… И это было только начало.
… Через полчаса мы с Юлькой пинками загнали два изуродованных лыжными палками тела на кухню.
Тела эти тихо сидели на табуретках, и даже не сопротивлялись.
Я
тяжело дышала, и порывалась ткнуть в зайкин глаз вилкой. Юлька держала
лыжную палку на яйцах Бумбастика, и запрещала мне лишать зайку зрения:
- Ты притормози. Щас я тебе такой прикол покажу… Ты ему глаза потом высосешь!
- Показывай! – скомандовала я, не сводя хищного взгляда с расцарапанного зайкиного еблета.
-
Сидеть! – рявкнула Юлька, слегка тыкнула в Бумбины гениталии палкой, и
кивнула головой куда-то в сторону: - Открой дверь в ванную. А я пока
этих ёбарей покараулю, штоп не съеблись.
Я вышла с кухни, и подёргала дверь ванной. Странно, но она была закрыта. Изнутри. Я вытянула шею, и крикнула:
- Юль, а там кто?
- Агния Барто, - ответила Юлька, и завопила: - Открывай! Пизды не дадим, не ссы!
В ванной что-то зашуршало, щёлкнул замок, дверь приоткрылась, и в маленькую щёлку высунулся чей-то нос.
Я
покрепче схватилась за дверную ручку, и сильно дёрнула её на себя. Я,
еси чо, в состоянии аффекта сильная што твой песдец. За дверью явно не
рассчитывали на такой мощный рывок, и к моим ногам выпало тело в
Юлькином халате.
- Здрасьте, дама.. – поздоровалась я с телом, - Вставайте, и проходите на кухню. Чай? Кофе? Пиздюлей?
- Мне б домой… - жалобно простонало тело, и поднялось с пола.
- На такси отправлю. – Пообещала я, и дала несильного пинка телу. Для скорости.
Завидев свой халат на теле, Юлька завизжала:
- Ну-ка, блять, быстро сняла мой халат!!! Совсем ахуела что ли?! – и занесла над головой лыжную палку.
Тело взвизгнуло, и побежало куда-то вглубь квартиры. Я подошла к зайке, присела на корточки, и улыбнулась:
- А что, денег на что-то более приличное не хватило, да? Почём у нас щас опиум для народа? Пиццот рублей за ночь?
- Штука.. – Тихо буркнула зайка, и вовремя зажмурилась. Правильно: зрение беречь надо.
-
Слыш, Юльк, - я отчего-то развеселилась, - ты смари, какие у нас мужуки
экономные: гандоны «Ванька-встанька» за рупь дваццать мешок, блядь за
штуку на троих…Одна на всех – мы за ценой не постоим… Не мужуки, а
золото! Всё в дом, всё в семью…
- Угу, - отозвалась Юлька, которая
уже оставила в покое полутруп супруга, и деловито шарила по кастрюлям, -
Зацени: они тут креветки варили. Морепродуктов захотелось, импотенты?
На Виагре тоже сэкономили? Ай, маладцы какие!
В кухню на цыпочках, пряча глаза, вошла продажная женщина.
-
Садись, Дуся. – Гостеприимно выдвинула ногой табуретку Юлька, - Садись,
и рассказывай нам: чо вы тут делали, карамельки? Отчего вся моя
квартира в серпантине и в гандонах? Вы веселились? Фестивалили?
Праздники праздновали?
- Мы танцевали… - тихо ответила жрица любви, и присела на краешек табуретки.
-
Ай! Танцевали они! Танцоры диско! – Юлька стукнула Бумбастика по голове
крышкой от кастрюли, и заржала: - Чо танцевали-то? Рэп? Хип-хоп? Танец с
саблями? Бумбастик-то у нас ещё тот танцор…
Меня уже порядком
подзаебала эта пьеса абсурда, да и на работу всё-таки, хоть и с
опозданием, а подъехать бы надо. Поэтому я быстро спросила:
- Вот этот хуедрыга тебя ебал? – сопроводив свой вопрос торжественным ударом кастрюльной крышкой по зайкиной голове.
- Пять раз. Два раза в жопу. – Сразу призналась жертва групового секса, и потупилась ещё больше.
- Угу. В жопу. Жопоебля – это наше всё…Вопросов больше не имею.
Я кинула взгляд на Юльку:
- У тебя ещё есть вопросы?
Юлька задумчиво посмотрела куда-то в сторону, и ответила:
- Вопросов нет. Нахуй тут они нужны, эти вопросы? Есть предложение… Интересное.
- Какое?
-
Четвёртый… - расплылась в странной улыбке Юлька, и нервно дёрнула
глазом пять раз подряд. – Сдаёцца мне, Алла даже не подозревает, где щас
отвисает её молодой супруг. Исправим это?
Я посмотрела на часы. Хуй с ними, с начальниками… Ещё на час опоздаю.
- Исправим.
…Через полчаса, когда мы с Юлькой стоял на улице и курили, к подъезду со свистом подлетел Алкин Мицубиси Паджеро.
- Быстро она… - шепнула я Юльке.
-
А ты через сколько бы прилетела, если б я тебе позвонила, и сказала: «А
где твой муж? Ах, к дедушке в деревню поехал, лекарств старику отвезти?
Ну-ну. Приезжай, щас покажу тебе и деда, и мужа, и лекарства»
Я почесала нос, и ничего не ответила.
Из салона машины вылезла огромная женщина в песцовой шубе, и, тяжело дыша, подошла к нам:
- Где он?! – взревела Алла, и страшно завращала глазами.
- Подожди, - притормозила родственницу Юлька, - ты помнишь в каких трусах твой муж уехал к дедушке?
- Да!!! – снова взревела оскорблённая супруга. – Сама лично гладила!
Юлька сплюнула себе под ноги, и достала из кармана пакетик с трусами Четвёртого:
- В этих?
Невинно так спросила, и пакетиком этим перед Алкиным носом качает, как маятником.
Три секунда Алла смотрела на пакет, потом вырвала его из Юлькиных рук, и ринулась в подъезд.
-
Подождём тут, - философски сказала Юлька, и, задрав голову посмотрела
на свои окна на пятом этаже, - щас Алка за нас всю грязную работу
сделает…
- Ах ты пидор! – донёсся откуда-то сверху голос
Бумбастиковой сестры, - К дедушке поехало, чмо поносное?! Я тебе щас
покажу дедушку, быдло лишайное! Я тебе щас яйца вырву!
ААААААААААААЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ!!!
Нечеловеческий вопль, вырвавшийся из Юлькиного окна, вспугнул стаю ворон, сидящих на мусорном баке, и меня до кучи.
Я вздрогнула, и сказала:
-
Юльк, я к тебе больше не пойду. Мне на работу надо. Ты уж там сама
потом приберись, ладно? Только сразу домй не иди. Алке под горячую руку
попадёшься – не выживешь ведь…
- Иди, - махнула рукой Юлька, - я тебе потом позвоню.
И я ушла.
***
…Юлька
позвонила мне только в шесть часов вечера. Из Склифа. Куда на двух
машинах «Скорой помощи» привезли мою зайку и Бумбастика. Тело Четвёртого
Алла привезла лично. В багажнике джипа.
Через два месяца в
Медведковском ЗАГСе было расторгнуто два брака. Между Юлией Ершовой и
Анатолием Мунтяну, и между Аллой Денисовой и Сергеем Кузнецовым.
Я ничего не расторгала, а просто выпиздила зайку вместе с его шмотками в тот же день, как он выписался из больницы.
А на память о том дне нам с Юлькой осталась алюминиевая кастрюля, с вдавленным вовнутрь днищем в форме головы Четвёртого.
Иногда достаём, смеёмся, ага.
А ещё со мной навсегда осталась пара комплексов неполноценности.
Мужики,
всё-таки, редкостные сволочи, в своей общей массе. Особенно один из
них. Тот, который придумал моду на сисястых двухметровых сволочей.
Я не соответствую этим параметрам. Поэтому импирически приходим к выводу, что все мужики – козлы.
Вы не поняли логики моих рассуждений? Ебитесь в рот. Это ваши проблемы.
Коментарі
анонім
128.10.10, 15:04
история прикольная
резюме не понравилось! не согласен я!
Земляник@
228.10.10, 15:53
The Strong!
328.10.10, 23:10
Ну и мама Стифлера... Обалдеть, какие приключения. Фильм поставить надобно. В 3D...