Сегодня день памяти преподобного Серафима Саровского чудотворца

 Протоиерей Андрей Ткачев •


Серафима Саровского знают все в Церкви и многие за ее пределами. Отдельные факты его бездонной биографии сияют, как звезды на фоне перевернутой чаши неба.
Ангельские руки мягко опустили его на землю, когда он (тогда еще – мальчик Прохор) упал с верха недостроенной колокольни.
Матерь Божия исцелила его через святой Свой образ, проносимый мимо окон дома, где он лежал больной.
Христос, окружаемый Ангелами, как «матица в улье – пчелами», явился Серафиму-иеродиакону.
Столпничество, затвор, многолетнее молчание и постоянное богомыслие сменяли и дополняли друг друга долгими годами. Только деревья смиренно склоняли кроны, прислушиваясь к его молитвам, да дикий зверь приходил съесть сухарь из рук старца и послушать звуки его голоса.
Всенародная известность, наполнявшая Саров тысячами паломников, и слово Богородицы, повелевшей не уклоняться от вразумления многих.
Фото: Константин Селeзнёв, photosight.ru

Берите на выбор эти и другие факты, здесь все знаменательно и пречудно. Перечитывайте поучения старца, обновляйте в памяти смысл его беседы с Мотовиловым, удивляйтесь неусыпному попечению о Серафиме Матери Господа. Все будет вас назидать, тем более что воспоминаемы события относятся не к четвертому или пятому веку, и не к египетским отцам, а к веку девятнадцатому, то есть к историческому вчерашнему дню.
А я сегодня хочу вспомнить о том, что места вокруг своей уединенной в лесу кельи Серафим назвал библейскими именами. Горы Фавор и Голгофа, поток Кедрон, речка Иордан. Никогда не бывший за пределами России, умом Серафим жил в Святой земле. Любая земля способна превратиться в святую, если живут на ней святые люди.
О, сколько нас, изъездивших страны и континенты, понавозивших домой килограммы святынь и сувениров: масел, икон, камушков, листиков, но не привезших самого главного – благого изменения жизни. Сколько людей способны поселиться в двух минутах ходьбы от Святого Гроба, и прожить там долгое время, едва-едва раз в год вспоминая о том, Кто был погребен неподалеку и почему Гроб сей пуст. Серафим же телесно был вне прикосновения к вещественным святыням, стяжая Самого Христа внутрь сердца своего. Серафимов путь правильный, а все остальное сомнительно.
Подобным образом и Паисий святогорец говорил, что Афон был обычной лесистой горой. Поселившиеся на горе отцы превратили ее в преддверие Неба, и вообще любое место если свято, то свято живущими там людьми, а не только памятью о прошлом. Если что-то важное нужно христианину сегодня, то это — ставший на место, под действием благодати, разум, чтобы нам не бегать туда и сюда, и не умножать суету, но повторять слово псалма: «На всяком месте владычества Его благослови, душе моя, Господа» (Пс. 102)
Если ворон кормил Илию хлебом и мясом при потоке, а нас ни один ворон кормить не собирается, то это не потому, что наши вороны отличаются природой от ворон Израильских. И если Христос явил многие силы и знамения через одного Серафима, а мы, собранные в тысячах и тьмах, даже на малую часть его дел не повторим, то это не от лицеприятия Божия. Нет у Бога лицеприятия.
Дело в решимости, которая, по словам Серафима, у древних христиан была, а у нас отсутствует. Место решимости в служении Богу заняла вялая расслабленность и переживание о благообразной наружности. А что там внутри, так это ж кто видит?
Еще мне очень важным видится тот факт, что Серафим принадлежит к тем святым, которые ото всех прячутся, но на всех влияют. Таков Антоний Печерский, всюду копавший пещеры, чтобы жить под-, а не над землей. Невзирая на вечное бегство от людей, он определил облик русского монашества на долгие столетия и стал одним из отцов нового христианского народа.
Таков Сергий Радонежский, который, как невесту, любил неописуемую нищету своей обители, но влиял и при жизни, и по смерти на весь народ от мала до велика. Точно таков и Серафим. Подобно апостолам, эти люди могут сказать о себе, что они ничего не имеют, но всех духовно обогащают. Они неизвестны, но их узнают. Их преследуют, но вот они живы.
Подумать только! И таких людей мы дерзаем называть «иже во святых отцы наши»! Что хотите думайте, а я думаю, что нам следует воспламениться ревностью и исправляться. Иначе уж больно стыдно жить на белом свете. Помогай нам, Серафиме, преподобный отче наш.